– Шелли, понимаю, для тебя все происходит слишком быстро, но… У нас не было выбора, – Винсент повернулся ко мне, и холодное лицо северного красавца озарила мягкая улыбка. – Пройдем в дом, я постараюсь ответить хотя бы на некоторые из твоих вопросов.

Нехотя отлипла от стены и подобралась ко входной двери едва ли не ползком. Наконец адекватный диалог!

– Ключ под ковриком? – пошутила, чтобы унять бешено клокочущее сердце. Ну не созданы мы с высотой друг для друга. Не созданы и все тут! Земной я человек!

– Ковриком? – не понял Винсент, а я только сейчас заметила, что нет тут ковриков. Только добротный деревянный пол, покрытый крепким слоем хорошего лака.

На входной двери, тоже деревянной, разумеется, панель из черного блестящего камня. И тут Сакс своим богатством щеголяет! Ну и противный мужик, скажу вам! Не удивлюсь, если внутри все блестит и сияет драгоценными камнями! А уж диваны у него наверняка шелком да парчой обиты, зеркала во всю стену в широких золотых оправах, чтобы собой красивым любоваться!

Винсент прикоснулся ладонью к панели. Сапфировый туман обвил его ладонь. Щелкнул замок и колдовство изволило пустить нас внутрь.

Вот тебе раз!

Не так я себе представляла жилище таинственного магистра Сакса! Ни тебе подобия на Красную комнату мистера Грея, ни холодной стерильности в стиле минимализма буйно-помешанного маньяка, ни громоздкой пафосной мебели из красного дерева в стиле замшелого ученого. Ни буйства золота и пурпура. Дом обставлен просто и со вкусом, будто и не его вовсе. Много света, свободного пространства, все вещи функциональные.

– Это точно логово вашего главного?

– А есть сомнения? – удивился лекарь, неопределенно махнув в сторону гостиной зоны.

Устроилась на уютном диванчике перед камином. Гостей магистр явно не жалует. Диван на двоих, напротив, через низкий журнальный столик, два кресла. Я неплохо разбираюсь в мебели – на них почти не сидели.

Вопреки законам логики над камином большое окно, не прикрытое шторами. Шелковое солнце заигрывало с бежево-коричневыми тонами интерьера, наполняя жилище медово-карими оттенками, делая его уютным и по-особенному домашним. А вот горшки с цветами вряд ли инициатива самого магистра. Не похож он на любителя-садовода. Мама? Наверняка. Вряд ли та брюнетка на ходулях интересуется садоводством.

– Зачем вашему магистру дети?

Винсент не ожидал вопроса и замер в полуприсяде. Опомнившись, он устроился в кресле напротив меня и сложил ладони на коленях.

– Среди множества вопросов ты выбрала именно этот?

Еще раз осмотрелась. В особняке магистра мне было спокойно и уютно, а еще я чувствовала силу: чужеродную, мощную, разрушительную, но не опасную. Напротив, мне хотелось найти источник этой силы, прильнуть к нему, ощутить всем телом, пропустить сквозь пальцы, чтобы кожу щекотало от мурашек, которые по ней побегут…

Эй, эй, Мила! Что это еще за наваждение? Опять началось?

Я прочистила горло и, размяв плечи, подалась вперед, концентрируясь не на ощущениях, а на происходящем.

– В моей голове сейчас такая путаница, что я вряд ли могу мыслить трезво. Где я? Кто я? Почему я? Как я вас понимаю? Как вернуться домой? И… Магия? Вы серьезно?

Я всплеснула руками и, чтобы не сойти с ума от нахлынувших вопросов, размяла виски. Лучше бы я и дальше пугалась, ужасалась, восхищалась, чем начала думать и осознавать происходящее!

– Другой мир! – я нервно поднялась и, обхватив себя руками, подошла к окну, словно желая убедиться, что аметистовое небо – не плод моего воображения, а парящие в небе лагры и правда мужики с крыльями. – Бред какой-то.