– На зеркальную башню? – переспросила Мэди, видимо, задаваясь тем же вопросом.

– Ну да. Тебе ведь так нравится вид оттуда, – сказала тетя Рут, разливая по чашкам чай. – Ты любишь постоять там. Одна. Помечтать…

– Да, конечно, – подхватила Мэди, поднимаясь. – Чудесный вид. Вот сейчас и пойду. Бас, ты пока выпей чаю.

Он встал за ней следом, галантно приоткрыл дверь, впуская холодный промозглый воздух.

– Я быстро, – пробормотала Мэди, застегивая куртку и пряча глаза. – Одна нога тут – другая там.

– Ага, – кивнул Бас, шагнув за порог за ней следом. – Я тоже с удовольствием полюбуюсь видом.

Мэди остановилась на ступеньке и облизнула губы, явно обдумывая, как бы хитрее соврать.

– И не надейся, Мэдерли, – оборвал он ее терзания. – Я пойду с тобой. Мы вместе. Забыла?

– Я думаю, там будет Первый, – тихо призналась она. – Я тебе про него рассказывала.

– Прекрасно, – сказал Бас, сплетая свои пальцы с ее. – Может, мне надо просить твоей руки у него?

– Далась тебе эта рука, – проворчала Мэди. – Я и так вся твоя.

Под ногами чавкала грязь, холодный ветер ерошил волосы, позади слышались шаги охраны. Чем ближе они подходили к башне, тем отчетливей Бас понимал – Первого там не будет. Он слишком осторожен, чтобы вот так добровольно заходить в ловушку. Но кто тогда ждет Мэди? И зачем?

В башне их встретил чар, бледный, глазастый и такой тощий, что удивительно – как его еще ветром не сдуло. Он провел их на крышу, где рухнувший парапет восстанавливали каменщики. Одного Бас признал сразу – не помогла и серая шапка с куцым помпоном, натянутая на пропаханную когтями лысину. Охрана повела работяг вниз, и вскоре Бас и Мэди остались одни.

– Что ж, вид… своеобразный, – с трудом нашел подходящее слово Бастиан.

Внизу раскинулись крыши с чахлыми грядками, чернели остатки таверны, ветер согнал облака в тучу, и та полилась мелким противным дождем, прибивая пепел к земле. На левом берегу реки виднелись развалины города, и Мэди буднично сказала:

– Крыша моего дома с зеленым кустом, вон там, на пятачке площади, видишь? – Она вынула из кармана куртки клочок бумаги и развернула записку. – Шрам мне дал, – коротко пояснила. – Что тут у нас? Белый камень с черным пятном по центру.

Она всучила записку ему, а сама подошла к свежей кладке парапета, вытащила приметный камень, не закрепленный раствором, и нашла в нише шкатулку.

Бас прочитал записку дальше:

– Заполни тьмой.

Мэди держала в руках артефакт, накопитель энергии. Такой же, как и у Ларга. Выходит, на стороне сумеречного сопротивления работают чаросветы? Впрочем, есть и другие полукровки, как Мэди, наверняка есть и те, кем движет сама идея. Свет для каждого. Звучит хорошо. Вот только какой ценой? Что собираются делать с силами тьмы эти тени, загнанные в свой сумеречный угол? Вряд ли ими движет чисто академический интерес.

– Я не стану, – прошептала Мэди и быстро вернула шкатулку на место. Засунув камень назад, выпрямилась, растерянно посмотрела на Баса и пояснила: – Он использует меня как оружие. Я не хочу.

– Пойдем, – сказал Бас и, взяв ее за руку, повел вниз.

Пусть Первый думает, что у нее не было возможности выполнить просьбу. Мало ли, не получилось, или тупой чар постоянно терся поблизости. Ясно одно: тени готовятся к войне.

Тощий чар скользнул мимо них по лестнице вверх, и Мэди провела его взглядом. А ведь точно! В Порожках не было чара на башне! Значит, тощий – один из заговорщиков.

Шагая рядом с Мэди, Бас поймал себя на мысли, что не может его судить. Если бы он родился тут, под хмарью сизого неба, разрезаемого лучами отраженного света, то, пожалуй, первым примкнул бы к сопротивлению.