— Я тоже останусь! — воскликнула Лунолика. Лицо у нее было напряженным, хорошо, что хоть выдавать не стала.

— Она со мной, — торопливо сказала я.

— Ладно, — глянув на Лунолику, нехотя согласился Порк. — Тогда помоги собрать стаканы.

Закрыв дверь за последней невестой, он вернулся к моему столу и мрачно произнес:

— А теперь правду. Что это было? — он указал на пятна.

— С чего ты взял, что я вру?

— С того, что у тебя нет аллергии на ягоды гри, они были в королевском гратте, и немало. И еще с того, что никакой нейтрализатор не может прожечь дыры в деревянной поверхности.

Он посмотрел на мой стакан, который все еще стоял на столе, и под которым чернело пятно. Протянул руку, чтобы взять, но я воскликнула:

— Осторожно!

Рука Порка замерла. Выражение лица стало угрожающим.

— Ты хотела меня подставить! Устроила все это представление…

— Дурак ты, Порк, — произнесла я. Нервное возбуждение, которое еще недавно кипело в крови, исчезло, сменившись усталостью. — Я не подставить тебя хотела, а оградить. Не соври я про нейтрализатор, больше бы к тебе никто не пришел. Виданое ли дело — отравить человека прямо на уроке.

Порк побледнел.

— Ты с ума сошла?! Да я не…

— Знаю, — я махнула рукой. — Знаю, что это не ты. Если бы ты хотел меня отравить, то сделал бы это поизящней. И не на людях.

— Но кому надо тебя травить? Кому ты нужна?

— Ну, знаешь ли, — я даже обиделась от такой наглости. — Кому-то нужна. Не в первый раз, между прочим.

— Что? — Порк выпучил глаза. — Тебя уже пытались отравить?

— Нет. Они действовали другим способом.

Порк хотел спросить «каким» — у него это на лице было написано — но передумал. Видимо, жизнь во дворце научила его не задавать лишних вопросов. Вместо этого он спросил:

— А ректор в курсе?

— Да что вы все «ректор» да «ректор»! Что она сделает? Охрану приставит?

— Хотя бы. Об этом, — он указал на стакан, — тебе обязательно надо рассказать.

— Тогда твое преподавание закончится, — предупредила я.

Порк закусил губу. Задумался.

— Да плевать, — решительно произнёс он. Я насторожилась — уровень его человечности как-то уж слишком зашкаливал. — Вдруг тот, кто тебя недотравил, на следующем занятии продолжит? И тогда конец моей репутации! Лучше уж я без преподавания обойдусь!

Я выдохнула. Нет, все-таки Порк — это Порк, и он меня точно не травил.

Он достал из шкафа пустую прозрачную банку и деревянные щипцы с длинной ручкой. Осторожно поместил стаканчик внутрь, закрыл крышку и решительно произнес:

— Всё, идем к ректору.

— Порк, миленький, не надо ректора, — взмолилась я. — Давай ты просто отдашь мне банку, и я сама во всем разберусь. А то ведь если она ко мне охрану приставит, я тебе больше ничего передать не смогу, ну сам подумай.

Порк подумал.

И нехотя вручил мне банку.

— Имей в виду, — произнес он мрачно, — я буду за тобой приглядывать.

— Как хочешь, — улыбнулась я и поспешила исчезнуть, пока он не передумал.

Лунолика тенью скользнула за мной.

— Ты с ума сошла! — накинулась она на меня, едва мы отошли от аудитории. — Тебя же убить пытаются, а ты ничего не делаешь! И с чего ты решила, что Порк невиновен? Наверняка это он что-то тебе подсыпал!

— Нет, это не он, я с него глаз не сводила. Скорей всего, на стакан наложили заклинание, когда кисель был уже налит. Порк бы не смог это сделать, у него руки были заняты.

Лунолика покачала головой.

— Все-равно тебе надо сходить к ректору.

— Обязательно, вот сейчас и пойду. Только одна!

Лунолика насупилась, но спорить не стала.

И я пошла.

* * *

— Ада! Ты с ума сошла! — воскликнул Рек. — Это уже второе покушение! Тебе немедленно надо поговорить с госпожой Моръ!