Ирс медленно поднялся, глядя исподлобья на друта, невозмутимо продолжавшего свои речи. Конечно же, последние полчаса грифон стал центром всеобщего внимания. Присутствующие принялись шептаться, и только некоторые молчали, понимая, что завтра могут сами оказаться на месте опального принца.

— Король Иллес Эллгар был слаб и проиграл. Все могло бы…

— Мой отец не был слаб! — хрипло выкрикнул Ирс, сжимая кулаки в бессильной ярости. — Он сражался достойно и до конца!

Друт поглядел на раскрасневшегося ученика, добивая того очередной фразой:

— В таком случае он бы не проиграл Дарему.

— Он сдался, чтобы спасти меня! — Эллгар швырнул к ногам мастера учебник. — Он спасал меня! Этого нет в твоих записях, проклятый друт?!

Голос Ирса сорвался, и грифон просто выбежал из зала. На какое-то время воцарилась тишина. Мастер поднял брошенный учебник, оттер его от пыли сухой морщинистой ладонью и положил рядом с собой.

— Надо искать свою суть, свои человеческие истоки, свои внутренние силы, свои потенциалы. Высота человека зависит не от его физического роста, а от грандиозности его мечты. Открывающиеся ему горизонты очерчиваются не горами, — тихо проговорил друт. Моментально карта ожила, снова меняясь. — Не горами, а его верой в себя. Если человек имеет сердце, он носитель и хранитель надежды, он обладает вечной силой, позволяющей сохранять способность исполнить то, к чему стремится. Истинным же поражением является добровольное отречение от своей веры. Помни это, каждый живущий.

Потом мастер замолк и прикрыл глаза. Келейр пододвинулась ближе к Гварену, толкая его локтем в бок.

— Заснул, что ли? — прошептала лиса.

Волк оторвался от чтения, поворачивая к ней голову. Глаза у него были интересные, то карие, как шоколадная крошка, которой матушка Муль, кухарка, любила посыпать печенье, то переливались темным янтарем. Сейчас, когда Гварен глядел на нее, взгляд его был янтарным.

— Тай, чем очерчиваются твои горизонты?

Он умудрялся читать и при этом слушать мудреные речи мастера? Келейр скривилась. Оборотень-заучка!

— Ты странный. Ты это знаешь? — проворчала она, усаживаясь поудобнее.

Ноги затекли, хотелось последовать примеру Эллгара и сбежать из этой обители дурных воспоминаний.

— Ты встречал тут хоть одного нормального? — белозубо улыбнулся Ладвик.

— И то правда!

Тишина продолжала терзать слух сильнее грома. Потихоньку все стали перешептываться, обсуждать свои впечатления от пребывания в стенах академии, и гул от голосов учеников становился все громче.

— Грех таким шансом не воспользоваться… — раздалось у лисы под ухом.

Келейр неожиданно задохнулась от навалившейся на нее тяжести. Узнавая голос дракона, она попыталась развернуться, но Рейн только удобнее умостился, прислоняясь спиной к ее спине. Он сложил руки на груди, опустил голову и закрыл глаза.

— Ты совсем сдурел?! — возмутилась лиса и снова заерзала, пытаясь оттолкнуть соседа от себя.

— Тебе ночи не хватило, Броган? — окликнул его волк.

— Нет. Кто-то спать не давал. Выл под окнами. Не твоих рук дело, а Ладвик? — ухмыльнулся дракон, не открывая глаза.

Волк покачал головой, возвращаясь к своей книге. Зато Келейр буквально закипела от услышанного. Не спал ночью?! Под окнами выли?!

— Ах ты, ящерица песчаная… Спать тебе не давали?! — Лиса изо всей силы ударила Рейна головой по затылку, отчего в глазах ее потемнело.

Дракон резко поднялся, зарычал и схватил своего мелкого соседа за грудки, с легкостью поднимая перед собой.

— Не нужно дразнить меня, мелкий! Иначе этот друт покажет на своей карте твое жалкое надгробие… — грозно заявил юноша.