– Ты только глянь! – на чистом русском сообщил, открывая ворота, один мордоворот другому. – В чем только душа держится, а все туда же. Бегун, блин!

– Совсем мужика заездила, – пожалел меня его напарник. – Как бы не помер.

А вот и не помер, хотя запросто мог бы. Я пробежал метров сто пятьдесят, причем довольно бодро, потом углубился в лесок и перешел на шаг. В километре от замка в кустах меня ждал мотоцикл. Я спустился вниз по горной дороге и выехал на шоссе. Там пересел в автомобиль и вечером того же дня уже дрых в авиалайнере, совершающем рейс по маршруту Брюссель – Москва.

Всего-то, как говорится, и делов. Только вот четвертые сутки никак не могу выспаться. Таково побочное воздействие той химической дряни, которую я щедро засыпал в себя. Дамочка-то оказалась похотливой как крольчиха. Как еще, по-вашему, я мог оставаться мужчиной ее мечты?

– Стас!

– А! – Я открыл глаза. – Что?

– Не злись, ладно? – виновато проговорил мой куратор.

– При чем тут злись? – Я зажег сигарету от прикуривателя и с большим удовольствием затянулся дымом.

У меня слегка закружилась голова, все-таки первая порция никотина за последние трое суток.

– Можно подумать, я такой незаменимый.

– Получается, что так. – Сергеич добавил газу и перестроился в левый ряд. – У Графа сердце прихватило, Благородный дон, сам знаешь, только-только из госпиталя, Геша еще на задании.

– А Кощей? – сварливо спросил я. – Он, между прочим, лучший.

– Во-первых, лично я никогда так не считал. – Меня поразило то обстоятельство, что он упомянул о коллеге в прошедшем времени.

– А во-вторых?

– Тебя же не было. – Полковник Кандауров вздохнул. – Погиб Кощей неделю назад.

– Ничего себе! Как? Где?

– Подорвался Коля в автомобиле… – Мой спутник назвал страну, спокойную, тихую и чинную, этакую райскую палату для симулянтов.

Там даже морды друг другу бить не принято, и вдруг такое.

– Дела!.. – протянул я.

– Точно, – поддакнул куратор. – Иначе не скажешь.

Машина заехала во двор и остановилась у подъезда.

– Шагай, – сказал он, достал сигаретку и развалился на сиденье.

– А ты?

– А я подожду здесь.

– Это как? – Я слегка обалдел.

– Да вот так. Мне присутствовать на инструктаже строго-настрого запрещено.

– Так не бывает.

– Иногда случается. – Полковник повернулся ко мне, и выражение лица этого старого громилы мне крайне не понравилось. – Но редко. – Он поморщился. – Ты уж извини.

– Ладно. – Я открыл дверцу и выбрался из машины. – Пробьемся.

– Дай-то бог, – донеслось вдогонку.

Зазвонил телефон, и я заставил себя проснуться.

– Слушаю.

– Доброе утро, – прочирикал чудный девичий голосок. – Сеньор, вы просили разбудить вас ровно в восемь.

– Большое спасибо, – политкорректно отозвался я, не сдержался, зевнул во всю пасть, положил трубку и тут же взялся за дело.

Для начала немного пробежался на месте. Помахал руками, подрыгал ногами. Повизгивая от жалости к себе любимому, раз двадцать отжался от пола. Потом встал на руки и принялся разгуливать по гостиничному номеру. Кровь прилила к голове.

То, что надо. Очень помогает думать. Самое время мне начинать подключать мозги, потому что поразмыслить уже есть о чем.

Прошедшие двое суток слиплись в один большой комок. Сначала меня самым наглым образом подняли, потом я кое-как проснулся. И началось.

Инструктаж проводил второй заместитель нового начальника управления полковник Мишаня по прозвищу Мысолдаты. Вечный зам. Начальники почти каждый год меняются, и каждого из них он образцово замещает. По всем без исключения вопросам, его касающимся.