Мы не виделись с того самого разговора.

Сначала даже и не понял, почему перед сном в памяти начал всплывать её образ. Раз за разом. Ночь за ночью. И однажды не выдержал. Сначала просто нашел её фото. Не помогло. Хотелось большего. Хотелось видеть её каждый день. Хотелось слышать её голос. Любоваться игрой солнечных лучей в серебристых волосах. Видеть эти сияющие глаза. И задорную улыбку.

Первый раз даже не понял, как оказался под её окнами. На следующий день опять оказался под её окнами. Так продолжалось неделю. Когда не получалось увидеть её, внутри поднимало голову глухое раздражение. Я запрещал себе думать о ней, видеть её. Пытался забыться. Выдержки хватило ненадолго, к концу третьего дня опять стоял под её окнами. В какой-то момент и этого стало мало. Раздражение стало постоянным спутником. С каждым разом становилось хуже. Мелькнула мысль об одержимости… Легче становилось только когда видел её. Пока этого хватало. Надолго ли?..

– Боги, Даночка! – утирал выступившие от смеха слёзы Мефодий Карлович. – Бодливый козёл Коська… Ну что, вот прям так и было?

– Да-да, всё из жизни, – обвела рукой пространство. – Всё вокруг нас.

– Согласна, вокруг, – подхихикивала Велена. – Но это же ещё надо заметить!

– Мало заметить! – поднял палец вверх Мефодий Карлович. – Нужно ещё подать правильно. А это дар!

– Простите, – раздался робкий голос рядом. – А расскажите ещё что ни будь, пожалуйста.

Обернувшись, увидела, что практически весь персонал чайной сгрудился за соседним столом. А все остальные посетители развернулись в нашу сторону и внимательно прислушивались к нашей болтовне.

– М-м-м… простите… я не… – стушевалась я. – Но это как-то…

– Пожалуйста… просим… не откажите… – понеслось со всех сторон.

– М-м-м… может про это?.. Да. Однажды драма про маргиналов, мадригалов и гамадрилов, разыгралась с участием вполне себе солидной сударыни, звали её Галина Патрикеевна. Так вот, одна из участниц этой истории Лена тогда на заводе трудилась, и ей в нагрузку выдали контроль над отделом сбыта. И заходит как-то к Леночке Галина Патрикеевна, работавшая как раз в этом отделе… и кокетливо-доверительно сообщает:

– Ой, я тут Иван-Иванычу, ну заказчику, комплимент сделала, а он такой задумчивый ушёл… наверное стесняется.

Леночка вяло интересуется содержанием комплимента и узнаёт, что Галина выдала "Иван-Иваныч, вы редкий маргинал!" Ну тут бы, конечно, многие призадумались… И Леночка решила уточнить:

– Галина, а вы не пробовали поискать значение слова «маргинал»?

Галина уходит… через непродолжительное время возвращается красная как помидор… И с претензией начинает:

– Я просто оговорилась, я ему уже позвонила и извинилась! Я сказала, что ошиблась, а хотела сказать: «Вы редкий мадригал[12]!»

Леночка, тихо сползая с кресла от еле сдерживаемого хохота, спросила:

– Да что же в его облике навело вас на мысль о воспевании красот? Ну ладно, не звоните больше, спасибо, что не гамадрил!

Галина идёт пятнами и обиженно, со слезой в голосе, шепчет:

– Думаете, я совсем лоха[13]! Я знаю, кто такой гамадрил! Гамадрил – это военный такой! Даже фильм был – «Гамадрилы, вперёд!»

И тут Лена не выдержала, и совсем сомлела… Когда же Лена смогла прийти в себя, Галина выдала:

– Вспомнила! Вспомнила слово! Оригинал! Я хотела сказать, что он оригинал!

Весь зал чайной взорвался хохотом и аплодисментами.

– Гамадрилы… гамадрилы… вперёд… – рыдал от смеха Мефодий Карлович.

Велена и вовсе говорить не могла, уронив голову на руки, тихо всхлипывала от смеха.

Звонок телефона, то есть чарофона, отвлёк от монитора. Хоспадибожемой! Когда же я перестану путаться в словах. Так и «спалиться» не долго. Вот не даром говорят – язык мой, враг мой.