Я облегчённо вздохнула и подхватила ложку, каша оказалась действительно очень вкусной. Мне так никогда не приготовить. Я даже успела проглотить всё, что было в тарелке, пока Степан разговаривал с Забавой.

– Как она? – с набитым ртом прошамкала я.

Полицейский кивнул:

– Ещё отлёживается у Лежки в доме.

Я поджала губы: видимо, русалку совсем скрутило, раз брат притащил её к себе, не боясь ревности жён.

Инститор вопросительно посмотрел на меня:

– Ещё дом? За какой же ты платишь кредит?

Я отодвинула тарелку и усмехнулась, а взгляд мой скользнул по маленькой кухне, где трое человек едва не ходили по головам друг друга.

– Не твоё дело, охотник!

Степан хлопнул инститора по плечу.

– За дом братца, конечно, – коротко хохотнул он. – Надо же где-то размещать его жён и потомство…

– Ненормальный инкуб, – нахмурился Генрих.

Степан кивнул:

– Это точно.

Я взвилась:

– Да мой брат самый нормальный инкуб в мире!

Степан громогласно расхохотался, а Генрих саркастично усмехнулся:

– Правда, что ли? Мне нереально повезло! И русалка самая русалистая. И ведьма волшебная на всю голову…

Я подскочила, намереваясь рассказать инститору, кто он и куда может засунуть свой сарказм, как затрещал сотовый Степана. Улыбка растаяла на лице полицейского. Он протянул мне телефон, коротко сообщив:

– Вукула!

Я торопливо прижала трубку к уху:

– Вукула, срочно нужна твоя помощь! У нас есть всего пара часов и дубовый ключик…

Я замолкла, вслушиваясь в рваное дыхание волколака, и сердце моё забилось быстрее. Согласится ли Вукула?

– В роще через полчаса, – отрывисто бросил волколак, и я услышала короткие гудки.

Подняла глаза на Степана:

– Подбросишь до рощи?

Полицейский серьёзно кивнул:

– Высажу за квартал. Ближе не рискну. Прости…

Я криво усмехнулась: разумеется!

***

Я прижалась спиной к нагретому солнцем забору, а взгляд мой скользнул по хмурому лицу Генриха. Тот рывком вытащил сумку, и Степан захлопнул багажник. Полицейский сухо кивнул и торопливо вернулся на водительское сидение. Взревел мотор, и автомобиль быстро скрылся за поворотом.

Генрих наградил меня тяжёлым взглядом:

– Боишься?

Я спрятала за спиной трясущиеся руки и вздёрнула подбородок:

– Нисколько! А ты?

Инститор коротко усмехнулся, и глаза его весело сверкнули. Решительным шагом он двинулся в сторону зелёных дубов, а я понуро поплелась следом. Колени мои дрожали, а желудок скрутило, и каша грозилась вырваться на свободу при малейшей мысли о дубовой роще, которую даже полицейские предпочитали объезжать за несколько кварталов. Надо подумать о чём-то ином, иначе я просто сбегу… Комок снова подкатил к горлу, и я посмотрела на напряжённую спину Генриха.

– Впервые встречаю инститора, который умеет готовить, – деревянным голосом произнесла я.

Генрих иронично покосился на меня, и зубы его сверкнули:

– И много ты встречала инститоров?

Я невольно икнула и с ужасом покосилась на зелёные кроны дубов:

– Ты первый…

Генрих проследил за моим взглядом и понимающе кивнул:

– Как правило, первый инститор для ведьмы и последний.

Я ощутила, как с каждым шагом всё больше холодеет моя спина, и пробормотала:

– Не мой вариант! У меня лицензия, помнишь?

Охотник кивнул:

– На память не жалуюсь… в отличие от твоих друзей.

Я наградила инститора недобрым взглядом:

– Что ты хочешь этим сказать?

– Только то, что ты мало чем отличаешься от ведьмы-шантажистки, – холодно отозвался тот. – Используешь силу при любом случае и по любому поводу, не слишком заботясь об окружающих и не думая о последствиях.

Зубы мои скрипнули, а кулаки сжались:

– Я не сделала ничего плохого!