Я застонала, как будто он только что пригрозил мне страшной пыткой, но ничего не ответила. Не в моем положении спорить. Я поплелась в общую душевую, осколки хрустели под ногами.

После душа я почистила зубы и в первый раз поняла, чего мне не хватает. Криков. Я больше не слышала их и чуть не расплакалась от облегчения. Хотя воспоминания о них до сих пор шелестели в глубинах сознания, и я была уверена, что никогда об этом не забуду, но они больше не отдавались эхом в моем черепе. Может, виски прочистило мозги…

Вымывшись как следует, я завернулась в белый махровый халат и открыла дверь в свой жуткий номер. Габриэль сидел на стуле в углу, у его ног стоял пакет с продуктами. На шатком столике рядом с собой он водрузил бумажную тарелку с двумя круассанами и стаканчик из «Старбакс».

– Выглядишь получше, – заметил он.

– Да. Думаю, часть алкоголя испарилась через кожу. – Обезболивающее уже подействовало на пульсацию в черепе.

Габриэль нахмурился:

– Я нашел три бутылки из-под виски. Сколько дней продолжался запой?

– Вряд ли смогу ответить, – пробормотала я, предпочтя не упоминать о еще трех бутылках, которые он не нашел.

– Что случилось, Кассандра? Я понимаю – один вечер, ну два… Но это уже чересчур.

Я прищурилась, пытаясь придумать, как ему объяснить:

– Дай сначала выпить кофе. – Присела на краешек кровати, Габриэль протянул мне стаканчик с черным кофе. Я сделала глоток, слегка поморщившись от сильного вкуса. – Помогает.

Он протянул бумажную тарелку с круассанами, и я откусила краешек одного из них. Как только маслянистое слоеное тесто коснулось языка, в животе заурчало от голода. Я вгрызлась в круассан, крошки летели на халат. На второй круассан ушло всего тридцать секунд.

Внезапная волна тошноты чуть не заставила меня исторгнуть все обратно, но я сделала несколько неглубоких вдохов, вцепившись в край кровати, и тошнота прошла. Я медленно допила кофе, чувствуя, как сознание постепенно проясняется, туман в голове рассеивается. И тут же вспомнила, что именно увидела в отражениях. Женщину, заживо сгоревшую у основания Лондонского Камня.

Я тяжело вздохнула:

– Откуда ты узнал, где меня найти?

– Я не знал. Два дня назад позвонила Скарлетт и сказала, что с тобой что-то неладное. Что ты говорила, как пьяная. И, хоть она и не психолог, ей показалось, что ты… не в себе.

– Она заявила, что я лишилась гребаного разума.

– В общем, да, так и есть. Она спросила, могу ли я тебя отыскать, и последние два дня я только этим и занимался. – Габриэль изогнул бровь. – Пользуйся ты кредиткой, это облегчило бы задачу.

– Сила привычки после жизни в бегах.

– В итоге я нашел тебя по полицейским сводкам. Несколько сообщений о пьяной буйной женщине с розовыми волосами на Кэннон-стрит и в районе Уолбрука. Взлом магазина спорттоваров на Кэннон-стрит, на стекле кровь. Похоже, кто-то хотел добраться до Лондонского Камня. Подумать только… И серия странных звонков в диспетчерскую по поводу непонятного мигания зеркал. И почти все это – в радиусе меньше мили отсюда. Поэтому в поисках женщины с розовыми волосами я проверил все отели в округе; мой жетон детектива очень пригодился. Такая внешность, как у тебя, не подходит для человека в бегах.

Я кивнула и тут же пожалела об этом.

– Верно подмечено.

Он отхлебнул кофе.

– Когда мы виделись в последний раз, у тебя на плече сидел этот хамоватый ворон, и ты сказала, что возвращаешься в Америку. Что случилось?

– Кажется, О`дин теперь в приюте для животных.

Габриэль приподнял бровь. Его явно интересовал не ворон.

– Я думала, Роану нужна помощь. – Я проигнорировала хмурый взгляд детектива. – Я ему обещала. Но я опоздала, и это его уже не интересовало. И я вернулась.