– Не подходи, кому сказано?! Старик, три шага вперед, положь документы на землю и вертайся обратно! Руки держать на виду.

Не опуская винтовки, один из часовых осторожно приблизился к портфелю с документами, подобрал его и, пятясь, вернулся на прежнее место. Второй хмыкнул:

– Научная, говоришь? А два ящика гранат и «адские машинки» – тоже для науки? Теракт готовили, точно комендант сказал!

– Адские машинки? – растерянно переспросил Агасфер.

– Это, наверное, он запасные сейсмографы имеет в виду, – догадался Андрей.

Красноармейцы были явно не в ладах с грамматикой. Начав просматривать бумаги с печатями, один передал документы другому и что-то прошептал на ухо.

– Да отсюда до комендатуры с версту шагать! – в голос возразил второй. – Их эвона сколько, а меж вагонами, может, еще сообщники притаились. Как их вести? Надо разводящего со сменой караула ждать!

Причина сомнений караульных была понятна. Откашлявшись, Берг предложил им свой вариант проблемы:

– Хорошо. Свяжите моим товарищам руки. Один из вас остается в карауле, а второй отведет меня к коменданту вместе с документами. Я инвалид, у меня нет одной руки – вам нечего бояться! Смотрите! – Агасфер отстегнул протез и бросил его на землю.

– Спасибо, папочка! – прошептал Андрей. – Предложил бы уж нас расстрелять, на всякий случай…

– Не шептаться! – рявкнул один часовых.

После долгих препирательств предложение Берга было принято. Участники экспедиции, включая проводников, были опутаны веревками и даже привязаны к вагонной оси. Спор о том, надо ли связывать однорукого старика, решился в пользу гуманности: Агасферу разрешили взять портфель с бумагами и шагать впереди часового.

К станции шли долго, но все когда-то кончается. У комендатуры конвоир криками разогнал собравшихся железнодорожников и зевак и с торжеством завел пленного Агасфера в помещение.

У Берга екнуло сердце: человек в кресле коменданта был ему совсем незнакомым.

– Ты кого еще привел? – рявкнул незнакомец за рабочим столом. – Меж вагонами шлялся?

– Так точно! То есть говорит, что он старшой экспедиции. Документы все у него, говорят…

– Давай сюда! Почему не связан?

– Дык одна у него рука-то… К чему вторую, цельную привязывать-то? – шмыгнул носом конвоир.

Начав перебирать документы со скептической улыбкой, постепенно комендант улыбаться перестал. Бумаги с гербом ДВР и размашистой подписью Краснощекова он разглядывал чуть ли не свет. Не найдя к чему придраться, комендант все же покачал головой:

– Черт его знает… Может, и не подделка. Но все равно подозрительно: иностранцы, с двумя ящиками гранат и каким-то чудными приборами, работают в тылах Красной армии… Зачем, почему? Буду Читу запрашивать, – решил комендант.

– Я попрошу вас, гражданин комендант, дать депешу и на станцию Хилок, на имя уполномоченного Сибревкома товарища Горностаева.

– Ишь, раскомандовался, – проворчал комендант. – Это еще зачем товарищу Горностаеву телеграфировать?

– Чтобы он вам подтвердил, что наша экспедиция приняла активное участие в бое с бандой некоего Костыля и помогла всех бандюг передать в руки властей.

Комендант подозвал помощника и зашептался с ним. До Агасфера долетали обрывки:

– А если все правда?

– Краснощеков шум поднимет…

– Так куда пока энтого-то?

– Как куда? В «холодную»!

– А Краснощеков? Ответ на депешу можно и до утра ждать…

– А бдительность?

Все кончилось тем, что комендант вызвал станционного телеграфиста и продиктовал депеши в Читу и станцию Хилок.

– А вас, господин-товарищ прохфессор, я до ответа попрошу побыть взаперти. Место мы вам подберем. Вы меня извиняйте за бдительность – я тут человек новый. Прежнего перевели, про вас мне ничего никто не говорил. Покушать, если что – организуем…