– Не ты, а вы, – поправил его мужчина, – и прошу не допускать более недисциплинированности, я старше вас.

– А представиться вы не желаете? – вздохнул Власов.

– Не сейчас. И не здесь. Дома.

– Ну, хоть так. А выпить у вас дома есть?

– Пить вредно.

– У нас жить вредно, что уж говорить о выпивке?

– Немного есть.

– Тогда, может, купим?

– А не хватит ли на сегодня? Нам предстоит серьезный разговор.

– И такой срочный, что отложить до утра нельзя?

– До утра можно.

– Ну, тогда и водки купить можно.

– Я дам вам выпить. Если обещаете вести себя прилично.

– Вы поверите нашим обещаниям?

– Слову офицера я привык верить.

– Вы знаете, что мы…

Осипенко перебил Власова, толкнув в бок:

– Понял, Макс, по-моему, мы попали в более худшую историю, нежели потасовка в кафе.

Мужчина посмотрел на него в зеркало заднего вида, но ничего не сказал. В это время дорога была свободна, и «Лексус» быстро добрался до окружной трассы и по эстакаде выехал на южное шоссе.

За окном машины поплыли деревья, затем магазины, кафе, садовые центры, участок строительства моста, свалка, которой не было еще прошлой осенью. Город развивался быстро, и свалки стали его неотъемлемой частью и кошмаром для живущих рядом горожан.

За одним из крупных магазинов мужчина вывернул рулевое колесо и вывел внедорожник на второстепенную дорогу, которая почти сразу попала в объятия леса. Деревья и кустарники подходили к ней настолько близко, что, казалось, можно рукой сорвать листок. По лесу ехали минут двадцать, проехали старый мост через узкую и мелкую речушку, поле и въехали в деревню под названием Лаба.

Впереди показался двухэтажный дом, обнесенный высокой оградой.

– А это ваше поместье? – спросил Власов.

– Какое поместье?! Дом с участком. Но рядом с озером, его с дороги не видно. Здесь хорошо отдыхать и укрываться от недругов.

– И вы решили нас сюда привезти?

– Да.

– Зачем?

– Все, парни, узнаете, осталось недолго.

На подъезде к дому мужчина достал брелок, нажал кнопку, ворота отъехали в сторону, и «Лексус», заехав на мощеный двор, встал у входа на террасу.

Из здания вышел человек, примерно одного возраста с Власовым и Осипенко.

Он поприветствовал мужчину, назвав его полковником. Посмотрел на гостей, спросил:

– А это кто, Борис Львович?

– Надеюсь, наши будущие сотрудники, – ответил мужчина.

Осипенко с Власовым молча переглянулись.

– Анатолий, проводи ребят в кабинет, – приказал встречавшему хозяин. – Я переоденусь и подойду. Да, будут просить водки, игнорируй просьбу, я сам налью.

– Понял, – кивнул тот и указал на дверь: – Прошу, господа, прямо по коридору через холл по лестнице на второй этаж, там из гостиной правая дверь прямо.

Офицеры прошли в здание.

Кабинет оказался сугубо служебным. Не офисным, больше похожим на помещение командира войсковой части. Ничего лишнего, лишь то, что может понадобиться для работы.

Войдя в кабинет, Власов повернулся к мужчине, что провел их сюда:

– Скажите, Анатолий, у вас представляться не принято?

– Моя фамилия Гарбер, Анатолий Наумович, остальное до вас доведет полковник. И повежливей с ним, парни, он очень не любит, когда ему хамят.

– А я очень не люблю, когда меня держат за марионетку. Поди туда, сядь сюда, это делай, этого не смей, – тут же парировал Власов.

– Но вы человек военный, должны были привыкнуть подчиняться.

– Откуда вам известно, что в прошлом я военный?

– Извините, без комментариев, вам все доведет полковник. А пока присаживайтесь в кресла, телевизор включить?

– Включить, – кивнул Осипенко.

Мужчина взял пульт, включил телевизор. Шли вечерние новости. И, словно специально, кафе «Восход», труп у перевернутого стула, рядом нож. Общий вид кафе, обстановка с места преступления, как выразилась диктор, заканчивая обзор срочной новостью. Дальше пошла погода.