Ещё один заход на цель. Теперь снова можно работать неуправляемыми реактивными снарядами. Первым залпом по 8 ракет из каждого блока. Один из грузовиков от детонации боекомплекта буквально разнесло в стороны на части. Другой подлетел, на несколько метров, а личный состав еле успел выпрыгнуть и залечь в расщелине.

Единственным спасением духов было съезжать с дороги на песок или в «зелёнку». Дорога на месте остановки колонны была объята пламенем. Огонь перекидывался с одной машины на другую.

Наносить дальше удары было бессмысленно. Движение к высоте 799 прекратилось и началось отступление.

В эфире слышны доклады наших истребителей. У них на больших высотах своя война.

– 108й, два соседа рядом. Готов работать, – услышал я в эфире спокойный голос одного из лётчиков.

– 108й, я 001й. В бой не вступать, – скомандовал генерал Целевой.

– Понял, 001й, но вызов бросают. Плохо ведут. Нашим вертикальным могут угрожать.

– На провокации не поддаваться! Вопрос решается.

– Принял, – с недоумением ответил лётчик МиГ-21.

Бой начал затухать. Вершину и склоны высоты 799 уже можно было рассмотреть. Пока что я видел только сплошной «лунный пейзаж» и огромное число тел. Сколько потеряли духи в стремлении уйти в Пакистан, сразу определить невозможно.

– Торос, 201й, подхожу к вам. Готовность площадки, – запросил Енотаев, облетая высоту с востока.

– 201й, готовы. Только быстрее. У нас тяжёлых много, – уставшим голосом произнёс авианаводчик.

В долине тоже прекратилось сопротивление. Подразделение мотострелков постепенно двигалось к высоте. Наверняка будут держать высоту 799 после эвакуации группы Сопина.

Вертолёт комэска зашёл на посадку, разметая в стороны камни, пыль и сухую траву. Быстрыми перебежками к Ми-8 двинулись разведчики, неся раненых товарищей на брезентах. К сожалению, не так много людей, кто мог сам передвигаться.

– 302й, 201му, передай на Омар. Нам встреча нужна на медроте. Много везём и лёгких, и тяжёлых, – передал мне информацию Ефим Петрович.

– Понял, 201й, – ответил я, облетая площадку справа.

Быстро передал в Джелалабад информацию, а комэска уже был готов к взлёту.

– 201й, взлетаю, – доложил Енотаев и взлетел с площадки.

Следом зашёл второй вертолёт. Пока он выполнял посадку, к нам на смену пришла другая пара. Думал, отправят пару из нашего звена, но в воздухе вновь ребята из 727го полка, базирующегося в Джелалабаде. У них сегодня работы было не меньше, чем у нас.

На подлёте к аэродрому Енотаев отвернул в сторону медроты, чтобы доставить раненных к врачам быстрее. Следом уже был слышен в эфире голос Кислицына. Замполит нашей эскадрильи торопился и тоже просил подготовить встречу. У него были на борту те, кому была нужна срочная помощь.

И это только наше направление. В эфире слышно, как другие Ми-8 тоже эвакуируют раненных с других мест. Работы у медиков сегодня будет очень много. Да им всегда было нелегко на войне. А ведь духи шли тремя группами. Интересно будет узнать их численность.

– Командир, а я краем уха слышал, что Масуда не взяли. Верно? – спросил Кеша, когда мы выполнили посадку на полосу.

– Особист так сказал. Как они это определили, не знаю, – ответил я.

Пока рулили на стоянку, тело слабело с каждой секундой. Усталость начала накатывать. Давно такого напряжения не было во время боевого вылета.

– Итого, нами поражены…

– Неважно, Кеш. Такая статистика нигде не будет фигурировать. Зато мы будем знать, число погибших с нашей стороны. Не стоят и одной жизни советского солдата сбитые вертолёты и уничтоженные танки, – прервал я Иннокентия.