– Второй год одно и то же. Как соседи сменились, так и началась морока. То на кухне потечёт, то в комнате. Про ванную даже не говорю. Мы там уже белить перестали. Никакого смысла. Только побелим потолок, снова пятно. Бассейн там у них, что ли? Сколько раз пытались поговорить, дверь не открывают. Притворяются, будто дома никого нет. Но мы-то знаем, что это не так. Слышно, как они там ходят, стулья передвигают, телевизор опять же не умолкает.

Мы с Семёновым бродили следом за хозяйкой, задумчиво изучая сине-жёлтые потёки на потолке. Заглянули на кухню, в ванную, осмотрели единственную комнату, в которой на диване лежал мужик. Мужик этот даже не взглянул в нашу сторону. Как загипнотизированный уставился в телевизор, где по заливному лугу лев гнал антилопу. Я заинтересовалась сюжетом. Интересно же, удастся ли несчастному копытному избежать печальной участи стать чьим-то обедом. Не удалось. Я поморщилась и посмотрела на мужика. Тот был абсолютно безучастен к окружавшей его действительности. Раскинулся на диване в семейных трусах, резинка которых терялась под круглым волосатым животом. На полу рядом с диваном стояла початая бутылка пива. Меня передёрнуло. Картина чужой семейной жизни была пострашней убийства антилопы. Мистики, однако, никакой не наблюдалось.

Бросила недоумённый взгляд на Семёнова, который с серьёзным видом что-то записывал в блокнот.

– Вы уж разберитесь с ними, – попросила хозяйка квартиры.

– Не беспокойтесь, непременно, – уверенным тоном пообещал айтишник. – Пошли, Афанасьева.

– Куда?

– Разбираться.

И мы пошли. На следующем этаже, стоя перед закрытой дверью и вжимая палец в кнопку звонка, Семёнов сказал:

– А теперь, Афанасьева, смотри внимательно. Включай своё шестое чувство. Потом поделишься впечатлениями.

На сигнал никто не отреагировал. Семёнов позвонил снова, затем прижался ухом к двери, после чего пнул её несколько раз и довольно громко крикнул:

– Гражданка Мокрая, это Алексей Семёнов из Управления. Откройте. Я знаю, что вы дома, – и снова принялся барабанить по двери. – Гражданка Мокрая, не откроете по-хорошему, поступим с вами по-нашему. Потом не жалуйтесь на нарушение конституционных прав.

За дверью заскреблись, щёлкнул замок, и в образовавшемся проёме возникла высокая стройная блондинка с внушительным бюстом. Из одежды на ней было лишь чёрное кружевное бельё.

Блондинка грациозно облокотилась о дверной косяк, демонстрируя все очевидные достоинства своей фигуры.

– Ах, господин Семёнов, – с придыханием промурлыкала она. – Отчего же вы заранее не предупредили о своём визите? У меня не прибрано, да и сама я, как видите, не одета.

Я со злостью подумала, что времени одеться у роскошной блондинки было более чем достаточно. Так что пусть не врёт. Ясно же как белый день, подобный выбор одежды – хорошо продуманный тактический ход. Она, определённо, имеет виды на моего напарника.

– Гражданка Мокрая, мы по делу. На вас поступила жалоба. Вы позволите?

Семёнов махнул головой в сторону прихожей, давая понять, что не намерен общаться через порог. Вёл он себя как ни в чём не бывало. Прелести гражданки Мокрой оставили его равнодушным, в отличие от меня. Я же уставилась на блондинку с открытым ртом. Она скорее напоминала модель с обложки журнала «Playвoy», чем живую женщину. И находиться рядом с ней было весьма некомфортно. Я в полной мере ощутила собственную непрезентабельность.

Блондинка томно повела точёным плечиком, отчего аппетитная грудь призывно колыхнулась. Как у женщины с такой талией может быть столь внушительный бюст? Всем известно, что женская грудь по большей части состоит из жира. Которого у этой дамы не было ни грамма.