- О ком вы? – я недоуменно взглянула на мужчину, - О каком подельнике вы говорите?

- О Мельникове.

- Влад? – я округлила глаза, - При чем тут Влад? Он вообще не имеет к этому никакого отношения!

- Так же, как Вы?

- Влад – сотрудник правоохранительных органов. Начальник оперативников Невского отделения…

- Уже нет! – повысил голос следователь, - Мельников отстранен от занимаемой должности на время следствия. ПОКА отстранен! Как только мы установим ЕГО роль в совершенных преступлениях, он присоединится к вам и вы дружной компанией отправитесь в места не столь отдаленные.

- Да как вы можете?! Влад ни в чем не виноват! Он вообще не…

- Довольно, Василина Евгеньевна! Предлагаю вам пересмотреть ранее данные показания. Вы готовы последовать моему совету?

Я с ужасом смотрела на следователя, отказываясь верить в то, что услышала. Влад… Никого, более честного и неподкупного, я не встречала в своей жизни. И его обвиняют в таком… Из-за меня…

- Василина Евгеньевна…, - следователь устало вздохнул, - Я ведь общаюсь с вами по-доброму. Я все понимаю. Молодость, стремление к красивой жизни… Вы оступились, но еще не поздно все исправить.

- Я ни чем не виновата…

- Василина Евгеньевна, я ведь могу перестать быть хорошим следователем и могу начать работать с вами довольно грубо…

- Это как же? Привяжете меня к стулу и начнете светить настольной лампой мне в глаза?

- Что за стереотипное мышление? – следователь насмешливо взглянул на меня, - Вы, вероятно, чрезмерно увлекаетесь детективами восьмидесятых годов? Есть более действенные способы заставить говорить.

- И какие же?

- Для начала, мы отправим вас в СИЗО.

Я испуганно вздрогнула.

- Уверяю вас. Изолятор отделения полиции покажется вам пятизвездочным отелем, по сравнению с СИЗО. Вы будете сидеть там все время, пока будет длиться следствие.

- Суд разберется, что я ни в чем не виновата. Я уверяю вас, что…

- Василина Евгеньевна, оставьте ваши напрасные иллюзии. Суд оставит вас под стражей, как того потребует сторона обвинения. Вы же адвокат. Сами должны понимать, что прокуратура никогда не оставляет подследственных под стражей, если нет стопроцентной уверенности в том, что впоследствии будет вынесен обвинительный приговор.

Я смотрела в глаза следователю и понимала, что он прав… Никого из моих подзащитных не отпускали из-под стражи, если прокурор выступал против этого.

- Осознали? – следователь покачал головой.

- Вы молоды, Василина Евгеньевна. Вы красивы. Вы исправите вашу ошибку и заживете прежней жизнью, вспоминая случившееся, как страшный сон. Если вы поможете нам, мы поможем вам.

Сторона обвинения не будет настаивать на реальном тюремной заключении, вы отделаетесь условным сроком.

Но это будет только в том случае, если вы во всем признаетесь. В противном случае…

- Что будет в противном случае? – прошептала я.

- В противном случае, - следователь наклонился ко мне, - Я сделаю все возможное, чтобы вы получили максимальный срок с отбыванием наказания в колонии.

Представьте, что случится с вашей молодостью и красотой, спустя всего лишь пару-тройку лет.

11. Глава 11

Гудок.

Первая дверь. Вторая… Третья…

Я механически выполняла отрывистые команды конвоя, когда те требовали остановиться либо идти.

- Лицом к стене, - очередная команда. Поворачиваюсь к стене и закрываю глаза. Чувствую прикосновение конвойного к рукам. Слышу звяканье наручников, после того, как их сняли с меня, скрип металлической двери камеры.

- Вперед.

Потираю запястья и делаю шаг вперед…

* * *

- Начальник! – меня едва не сбивает с ног молоденькая цыганка.