Засмотревшись, как зомби с выпученными белыми глазными яблоками несутся на Брэда, я прижала к животу стопку отглаженного белья, села на край кресла и мечтательно улыбнулась: «Вот бы встретиться с ним ещё раз, и чтобы он был свободен… Может, я понравилась бы ему…»

4. Глава 4.

Уткнувшись носом в футболку Сони, я на секунду прикрыла глаза и глубоко вдохнула. Родной запах малышки и «свежесть альпийских гор» погрузили в тоскливо-романтическое настроение. Хотелось не быть одной, и, чтобы тот, кто окажется рядом, полюбил моих малышей так же, как я…

— Мы были бы счастливы…— проронила с тоской, а на вдохе чуть не задохнулась, потому что воздух неожиданно стал ледяным.

Внезапно невидимой волной меня отбросило к спинке кресла… Я растерянно заморгала. Глаза стали искать опору для тела, потому что я перестала ощущать сиденье под собой, видеть стены, потолок и понимать, почему не могу шевельнуться… Только с экрана телевизора кто-то истошно кричал…

Потом всё разом проявилось. Стены комнаты стали раздвигаться и менять цвет, воздух показался не то густым, наполненным чужим, неизвестным запахом, не то душным и тяжёлым. В груди защемило от волнения, и заложило уши.

В голове будто тысяча гонгов зазвенело, язык стянула горечь. Сердце бешено заколотилось, но взгляд замер на какой-то пылинке, как в замедленной съёмке плывущей в воздухе.

И вдруг раздался возмущённый голос:

— Лиза, ты что сидишь?! Мы опаздываем! Ты не видела мои часы? Опять куда-то запропастились!

«Кто это?!»— потрясённо подумала, и с трудом сглотнув, повернула голову на звук.

В гостиную вошёл незнакомый мужчина: высокий, крепкий, темноволосый, с густой бородой и роскошной шевелюрой. Стального цвета пиджак по фигуре, светло-сиреневая рубашка и чёткие стрелки на брюках – совершенство в идеальной упаковке. Я медленно перевела взгляд на пол и увидела его туфли: новёхонькие, начищенные до блеска, с идеальной шнуровкой.

Всё, что чувствовала до этого момента, вытеснила единственная мысль: «Как он дорого одет!»

Мужчина прошёл к большому комоду, затем к журнальному столику, вытряс газеты из корзины под ним и снова спросил:

— Что ты молчишь, Лиза?

Медленно проследила взглядом за передвижением незнакомца и, пока тот перебирал что-то в руках, с немыслимым удивлением отметила, что мне незнакома мебель, стоящая в комнате.

Губы невольно разомкнулись, и я стала озираться с открытым ртом как зачарованная, не узнавая свою гостиную: «Откуда все эти вещи? Это не мой дом!..»

И вдруг мужчина резко остановился передо мной и недоумённо прищурился.

— Лиза, ты ещё не готова?! Я же видел, как ты одевалась… Во что ты одета?! А что с твоими волосами и лицом?

Похоже, он был шокирован не меньше меня. И зол.

Я впервые взглянула ему в глаза. И вдруг поняла, что знаю его. Онемев от удивления, вжалась в спинку кресла.

Это был Макс!

— Лиза!— недовольно окликнул тот и чуть склонился ко мне.

Воздух колыхнулся у лица, я почувствовала аромат его одеколона и ещё чего-то приятного – съедобного, что даже перехватило дыхание, а в животе тоскливо заурчало. Блинчики в виде червячков были не слишком сытными. «И… кажется, я их ела с кем-то ещё… Тут ещё кто-то есть?»

Смятенно подняв глаза на Макса, я замерла: до чего же он хорош!

— Ты ужасно выглядишь! И похоже, издеваешься надо мной?— с ещё большим недовольством произнёс он.

— Максим, что вы здесь делаете?— проговорила еле слышно и нервно усмехнулась.

Тот выпрямился и хмуро заключил:

— Издеваешься. Я понимаю, что тебе не хочется ехать к Раевским, ты терпеть их не можешь. Да, они зануды и сплетники, но это мои партнёры. Мы тысячу раз обсуждали это и вроде бы договорились?