– Адская служба контроля, капитан Ветров, – представился Серёженька, вызвав тяжёлый вздох у священника. – Вы не могли бы спуститься и уделить нам пару минут.

Слова колдуна звучали совсем не как просьба или вопрос. Скорее, это был вежливый приказ.

– Пару минут, – повторил за ним священнослужитель, спускаясь и откладывая в сторону кисточку. – Да тут и за пару часов не управиться, – пристально осмотрев Сергея, мужчина ещё раз шумно вздохнул. – Меня зовут отец Василий. Идёмте.

Не дожидаясь от нас ответа, он развернулся и молча направился к шторке, отделяющей небольшую комнатку от главного зала храма.

Переглянувшись, мы с Серёжей направились следом.

– Проходите, проходите, – поторопил нас Василий, когда я остановилась в проходе, осматривая комнату и мешая колдуну войти.

Кельей комнату назвать было нельзя, но впечатление складывалось именно такое. Маленькое помещение, распятие на стене. Из мебели лишь узкая кровать с тумбочкой для молитвенников, да стол с электрическим чайником и…

– Ждали нас, значит, – посмотрев на три чистые кружки, выставленные на столе и ещё не открытую пачку с печеньем, я обратилась к Василию: – Пророк?

– Да, – не стал отрицать священник, указывая нам на деревянные табуретки. – Садитесь. Чем богаты, как говорится.

– Мне жаль, – прошептала я, проходя мимо него и занимая указанное место.

Кто-то может считать способность видеть будущее благом, но я лично была свидетельницей того, как пророки сходили с ума. Они ведь с детства видят события, которые никто не может исправить. Бедствия, катастрофы, катаклизмы… Пропуская через себя всю боль людей, переживших это. Прошлое, настоящее, будущее – видения безжалостны. Им плевать на возраст пророка, на его неподготовленность. Это дар, который нужно принять. Который пророк принять обязан. Многие благодаря такому чудесному дарованию лишаются рассудка ещё до наступления совершеннолетия. Те же, кто сумеет справиться, проходят новое испытание даром. Им даются видения про мироустройство этого мира. Они узнают про Ад, Рай, Чистилище. Про то, как всё устроено. Про тех, кто незримо существует рядом с людьми.

Дар ли это? Скорее проклятие. Выдерживают которое лишь единицы.

И я не знаю, хорошо ли, что найденный нами священнослужитель оказался пророком, или нет.

– Не думал, что когда-нибудь доживу до дня, когда меня начнут жалеть даже бездушные, – рассмеялся Василий моим словам, садясь за стол практически синхронно с Сергеем.

– То есть сам факт того, что хладная способна на чувства, вас не смущает? – не сводил с него глаз колдун.

– Молодой человек, – устало ответил ему священник. – Я же сразу сказал, что нет у неё души, а значит и чувства ей не могут быть ведомы. Но это не значит, что с душой пропала и память. Я вижу её, – он мотнул головой в мою сторону, – она многое помнит. Иногда и этого достаточно, чтобы сочувствовать, – разлив чай по кружкам и подвинув их ближе к нам, Василий поинтересовался: – Но пришли вы сюда не рассуждать об умерших, верно?

– У нас в машине сидят два беса, – к моему облегчению Сергей не стал развивать тему моей хладности и чувствительности, переходя к делу. – Вы сможете у одного из них оборвать привязку с хозяином?

– И изгнать из занимаемого тельца, – дополнила я слова колдуна.

Оборвать привязку мало. Нам была нужна вся информация, которую только можно выжать из крысёныша. А для этого нужна его истинная форма.

– Двое одержимых? – чуть нахмурился священник. – И оба не люди. Один из них с тобой связан, – взгляд Василия словно прожигал меня насквозь. – Одной вы тьмой окутаны. Идёте ровно по ниточке, а кукловода не видите. Но скоро это изменится.