– Ну, скажем так, говорить о некоей отдельно взятой животрепещущей новости было бы, пожалуй, не совсем корректно, – печально улыбнулась вице-адмирал Кантор, многозначительно поведя своими точеными бровями. – Если уж быть совсем честной, то новостей разной степени скандальности и, не побоюсь этого слова, сногсшибательности за время вашего досадного отсутствия на авансцене большой политики скопилось превеликое множество. Но в целом, вы правы – именно эти не слишком радостные для нас известия и послужили главной причиной для вашего, без преувеличения, чудесного избавления от всех тягот и невзгод… Но довольно болтать без толку. Предлагаю продолжить наш разговор в более уединенной и располагающей к откровенности обстановке. Идемте в шаттл, я вам сейчас обо всем подробно расскажу…

С этими словами Доминика Кантор первой направилась к взлетной площадке. Я, окончательно сбитый с толку всем происходящим, прихрамывая последовал за ней. Минуту спустя мы уже сидели в комфортабельном пассажирском салоне элегантного офицерского вельбота вице-адмирала, который, взмыв в безоблачное небо Никополя-4 и словно стрела устремился к исполинской громадине флагманского линкора Доминики, зависшего прямо над поверхностью планеты…

– Прошу прощения, но в силу некоторых не зависящих от меня чрезвычайных обстоятельств, я вынуждена буду рассказать вам обо всем лишь вкратце, ибо времени у нас с вами, увы, в обрез, – начала Доминика Кантор, с комфортом расположившись в кресле напротив и глядя мне прямо в глаза. – В дальнейшем, по прибытии на «Одинокий», вы сможете самостоятельно и неспешно ознакомиться со всеми интересующими вас новостями и скандальными подробностями в информационном эфире. Поверьте, захватывающего чтива там предостаточно, голова пойдет кругом от разнообразия… А пока давайте сосредоточимся на главном… Так, и с чего бы начать? – задумчиво протянула девушка, поднеся изящный пальчик к пухлым губам. – Насколько я понимаю, вы пребываете вне инфополя уже без малого три недели, верно? Что ж, вот с самого главного, пожалуй, я и начну, а затем уже перейду ко всему остальному по порядку…

Я по-прежнему молчал, чувствуя, как с каждой секундой, с каждой многозначительной фразой очаровательной вице-адмирала, мое внутреннее напряжение растет, грозя вот-вот достигнуть точки кипения. Что-то подсказывало – и выражение сосредоточенного, даже хмурого лица Доминики, обычно сияющего жизнерадостностью и лукавством, и недавние ее экстраординарные действия, где Доминика была готова взять штурмом целую базу штрафного батальона, да и весь этот разговор, полный туманных намеков и недомолвок – все это верные признаки того, что в нашей необъятной звездной Империи за последние недели и впрямь произошло нечто совершенно из ряда вон выходящее, воистину страшное и непоправимое. И как назло, я в силу досадного стечения обстоятельств оказался в полном неведении относительно всех этих судьбоносных перипетий. К глубочайшему прискорбию и досаде я,в своих мрачных предчувствиях нисколько не ошибся…

– Итак, вынуждена вас огорошить первой же неприятной новостью, Александр Иванович, – государь-император тяжело ранен, – без всякого предисловия начала свой леденящий душу рассказ вице-адмирал Кантор, в упор глядя на собеседника и внимательно следя за малейшими изменениями моей реакции. – Да-да, вы не ослышались, наш повелитель и господин получил серьезное ранение, причем, насколько мне известно, характер этих повреждений весьма и весьма критический. Это, увы, все, что мне на данный момент доподлинно известно о плачевном состоянии здоровья Его Императорского Величества. Константин Александрович в специальной регенерирующей капсуле экстренно отправлен на «Новую Москву», нашу имперскую столицу и передан в руки светил столичной медицины…