– Отлично слышу! Приём!

– Вот и славно. Хорошие стали делать скафандры. В свое время мне посчастливилось надеть на себя антикварный скафандр лунных астронавтов. Его спроектировали аж в 1960-х годах. Не очень приятный опыт. Наши – совсем другое дело.

Путешественники вошли в тесную камеру. Массивная дверь, отделявшая её от основных помещений, закрылась. С характерным шипением воздух начал покидать шлюз.

Михаил услышал: «Начата процедура адаптации к изменению давления. Если вы хотите отключить уведомления, пожалуйста, выберите соответствующую опцию в голосовом меню».

Выкачав из камеры максимальное количество воздушной смеси и убедившись, что скафандры путешественников исправны, Система дала команду на открытие внешнего люка. Массивная металлическая дверь бесшумно отошла в сторону, и солнце ударило Михаилу в глаза. Он рефлекторно прищурился, хотя иллюминатор скафандра мгновенно адаптировался к условиям освещенности.

– Наш номер B-12!

Белая обшивка шаттла с черной надписью «B-12» поблескивала в полуденном свете. Меффер приложил перчатку к углублению на входном люке, и они вошли внутрь. Дверь закрылась за ними. Зажёгся дежурный свет.

– Вас приветствует бортовая система шаттла. Через одну минуту сорок пять секунд атмосфера шаттла будет соответствовать земной. Ведется поиск летной лицензии для Марса. Если лётная лицензия не будет найдена, полёт пройдёт в автоматическом режиме. Лётная лицензия обнаружена. Пожалуйста, господин Эрик Меффер, займите место пилота. Ведётся идентификация пассажира. Пожалуйста, господин Михаил Севастьянов, займите любое пассажирское место и пристегните ремни. Атмосфера стабилизирована. Можете снять скафандры.

– Устраивайтесь удобнее, нас ждёт небольшая прогулка, – сказал Меффер, указав на место второго пилота. – Компьютер, пункт назначения «Аврора».

Двигатели шаттла загудели. Он медленно поднялся в разреженный воздух и взял курс на объект.

«Температура за бортом -48 градусов по шкале Цельсия. Давление – 54 миллиметра ртутного столба. Время в пути – 28 минут. Радиационный фон в пределах нормы» – сообщил бортовой компьютер.

– Куда мы летим? – поинтересовался Михаил.

– На мою автономную виллу. Таких всего три на Марсе.

– Виллу?

– Именно. А что вас так удивляет?

Михаил промолчал, только пожал плечами. Этот человек не понимает, что вилла посреди Марса может показаться чем-то удивительным.

Шаттл парил над поверхностью планеты: везде один и тот же безжизненный пустынный пейзаж. Михаил вспомнил о своей давней командировке в Северо-Египетскую зону и поездке на верблюде по барханам Сахары. Остановив верблюда после целого часа изнуряющего пути, он огляделся вокруг и испытал странное чувство: везде только песок и… жара. В шаттле было прохладно, но океан красных песков за стеклом напомнил ему о Земле.

– Надеюсь, вы не против, что я провел вас к шаттлу через безвоздушное пространство, а не через переходной шлюз? Хотел, чтобы вы почувствовали, так сказать, магию места.

– Всё в порядке, Эрик, это интересный опыт.

– Переходной шлюз у вас тоже будет возможность опробовать. Потом сравните свой опыт, – сказал Меффер и похлопал Севастьянова по плечу. – Хотите, открою вам интересные статистические данные о золотом уровне? Половина постояльцев «Адена» сидят на тех или иных препаратах, изменяющих сознание.

– То есть на наркотиках?

– А другие находят утешение в объятиях самых красивых женщин и мужчин. Здесь можно всё. Почти всё. И через какое-то время люди начинают лезть на стенку, а кто-то и в петлю.

К чему он мне всё это рассказывает?