– Ответа на этот вопрос у меня нет.

– У меня тоже, – добавил комиссар погранслужбы. – Сектор потерял уже двенадцать человек и три погранзаставы. Кто-то буквально отстреливает пограничников, в особенности тех, кто контролирует дальние границы Империи, но объяснить действия террористов мы не в состоянии. Возможно, это как-то связано с новым явлением – сближением Стенок Космориума?

– Каким образом?

– Не знаю.

– Очень плохо, что не знаете! Обязаны знать! Это касается и вас, комиссар Милич. Медленно работаете, хотя вы и интраморф. Я вижу, Цамцой, светлая ему память, не спрашивал с вас так, как следует. Я буду требовательней. Гибнут люди, и мы должны положить этому конец. Даю вам сутки на разработку концепций и планов работы секторов. С этого дня мы переходим на режим повышенной готовности. Возражения есть?

– Концепции и планы у нас разрабатывают стратеги, – не выдержал Ауримма. – Погрансектор не имеет собственных стратегических аналитиков, только оперативно-тактических.

– Заведите. – Асур Вариг встал, показывая, что совещание закончено. – Прошу поторопиться с предложениями по новому подразделению.

Комиссары дружно встали и вышли из кабинета претора.

– Как тебе новый начальник? – спросил Горана комиссар информационного сектора Лемье, когда они шли по коридору Управления к лифту. – Не круто берет?

– Он прав, – отозвался Милич. – Пора вводить чрезвычайное положение. Мы на пороге каких-то событий, которые надо встретить во всеоружии.

– Извини, Иван. – Ауримма догнал комиссара стратегического сектора. – Я не хотел тебя подставлять.

– Все в порядке, – рассеянно отозвался Иван Троянов, единственный из всех комиссаров не признающий официальной формы. – Ты был прав.

Троянов был воплощением былинного богатыря: два с лишним метра ростом, косая сажень в плечах, русые волосы, пшеничного цвета усы и бородка. Из комиссаров ОКО он, опять же, был единственным профессиональным спортсменом-хоккеистом и продолжал играть до сих пор. Горан иногда жалел, что Иван не интраморф, хотя и без того относился к нему по-дружески.

– Но и господин Асур Вариг тоже прав, – продолжал Троянов. – Мы перестали работать на упреждение. Требуется новая стратегическая концепция работы всей службы.

– Вот вам и карты в руки, – хмыкнул Ауримма.

– Мы не боги, – посмотрел на него Троянов, – и даже не интраморфы. Класс эфаналитиков высокого уровня выродился, надо воспитывать новых, а времени у нас, судя по всему, нет. Кстати, вы знаете, что Правительство завело картотеку на вероятных лидеров и кандидатов на высшие властные посты?

Он вошел в кабину лифта, улыбнулся, глядя на вытянувшиеся лица коллег: сектор стратегических исследований находился двумя этажами ниже, в то время как сектора СОБ и СПС располагались в верхних этажах пирамиды Управления.

– Что ты этим хочешь сказать? – нахмурился Ауримма.

– Только констатировал факт. В список лидеров входил и Цамцой. – Троянов прищурился. – Там есть и мы. Думайте, комиссары.

Дверь лифта закрылась и через несколько секунд открылась вновь: подошла пустая кабина.

– На что он намекал? – спросил комиссар информсектора.

– Он не намекал, – качнул головой Горан. – Иван указал на возможную причину ликвидации Цамцоя.

– Ничего не понимаю.

– Потом поймешь. – Ауримма зашел в лифт, увлек за собой Милича. Дверь лифта закрылась, отрезая подходивших к лифту комиссаров СКС и СПАС.

– Какое отношение имеет картотека лидеров к нашим проблемам? – спросил Ауримма, выходя на своем горизонте здания. – К росту преступности? К похищениям женщин? К сближению Стенок Космориума, наконец?