«У него всё продумано. Книгу будет писать», – коротко сообщил землемер.

Чтобы осмыслить эту информацию, командиру понадобилось секунд пять. С одной стороны, непозволительно много для капитана планетолёта, а с другой – таких зубодробительных вводных ему в жизни не давали. Говоря по-простому, Воронцов слегка обалдел.

«Роман про общение с иными цивилизациями? – спросил он вкрадчиво. – Надеюсь, эротический!»

«Учебник по регистрационной практике. У него и заказ есть, только времени не хватает…»

«Ты так говоришь, будто тебе эта идея нравится!»

«Ну не сидеть же на заднице полгода… Нам тогда на следующий полёт всё равно кредит брать придётся…»

В спорных положениях командир собирает всех и предлагает высказываться. Ещё вчера Кацмана очень уважали, но тут на его голову – по счастью, отсутствующую – вылилось несколько вёдер отборных помоев. Саму идею признали неглупой, но – без Кацмана. Идти на незнакомом корабле можно, его ведь проверят, риск умеренный, но этика астронавтов не рекомендует брать в такой рейс пассажира, если можно без него обойтись. А то вдруг навернёмся – получится некрасиво, бросим тень на всю профессию. Когда сами астронавты гибнут, плачут только родственники и коллеги. Когда астронавты ещё кого с собой прихватят на тот свет, шум поднимается оглушительный, даже если сразу видно, что не виноваты. Астронавтов любили, пока их было мало, и они выглядели героями, а когда превратились в извозчиков, отношение поменялось. Теперь все знали, что в космическом бизнесе крутятся огромные деньги, и астронавты неизвестно почему слишком много оставляют себе на зарплату. Так что о репутации приходилось думать и думать.

Общее мнение команды сложилось такое: мы готовы сделать дело, и пускай Кацман как инвестор на этом хорошо заработает. Ещё и в ножки ему поклонимся. Но никаких пассажиров.

Мюллер пошёл к Кацману и получил решительный отказ. Или всё – или ничего. Дайте мне кольца Сатурна, а денег мне не надо, и я вас не подведу.

«Просто для очистки совести посмотрим корабль», – сказал командир.

Крупнейший грузовой космодром мира в Неваде соседствовал с крупнейшей стоянкой подержанной космической техники и крупнейшим же – в Америке всё самое большое, даже стейки и унитазы, – «кладбищем планетолётов». Жизнь на «кладбище» била ключом, оттуда на стоянку пёрли всё, что можно и нельзя. Естественно, репутация у стоянки была так себе, но, имея на ней проверенного человека, можно и вправду подобрать неплохую машину. Кацман заверил: человек – самый что ни на есть проверенный, лучше не бывает.

Да, здесь надо держать ухо востро и быть очень компетентным и дотошным, чтобы не прикупить кота в мешке. В странах с традиционным режимом – России и Британии, например, – государство жесточайше контролирует всё, что летает в космос, а Америка отдала эту тему на откуп частным компаниям. Сам решай, что лучше. У русских ты можешь взять подержанный корабль, будучи уверен, что полетит он, как новый, но и стоить будет почти как новый, и ещё на каждом этапе оформления тебе намекнут: можно дешевле, но ты поделись. Распоследний надворный советник тянет лапу и глядит жадными глазами, а элементарный коллежский асессор задирает нос до небес и может заблокировать сделку из-за того, что ты косо на него посмотрел. Та же ерунда творится с распределением заказов на частные космические изыскания и разработки. Советников и асессоров регулярно арестовывают и гонят под суд, но на их место бегут новые ничуть не лучше – уж больно много денег крутится рядом с космическими кораблями. Почему, собственно, команда Воронцова «паслась» на американском рынке – тут возможностей была прорва, а коррупция по сравнению с родными пенатами самая щадящая.