– Алан, у вас был с ней секс?

– Чего…

– У вас был с ней секс?

– Чего… Нет. Не думаю. Не пом…

– Дайте ему еще кофе, если потребуется, силой влейте в горло, но он должен протрезветь.

Кивнув, Коллин принялся за работу. Рассел подошла к Бёртону. Его руки в перчатках умело изучали каждый дюйм тела покойной миссис Салливан.

Бёртону в прошлом не раз приходилось принимать участие в полицейских расследованиях. Он знал, что именно ищут следователи и где они это ищут. Бёртон даже представить себе не мог, что когда-либо воспользуется этими знаниями, чтобы помешать следствию; но, с другой стороны, он также не мог себе представить, что когда-либо произойдет нечто подобное.

Агент обвел взглядом комнату, мысленно определяя, какие зоны нужно будет осмотреть, какими еще помещениями они пользовались. Со следами на шее женщины и с другими микрочастицами, вне всякого сомнения, проникшими в ее кожу, ничего нельзя поделать. Эксперт-криминалист обнаружит их, что бы ни сделал Бёртон. Однако реально проследить связь с президентом не получится, если только полиция не определит его как подозреваемого, что выходило за рамки возможного.

Загадку нестыковки попытки удушения миниатюрной женщины со смертью вследствие огнестрельного ранения придется оставить полицейским следователям. Пусть проявят свое воображение.

Снова переключив свое внимание на убитую, Бёртон начал осторожно натягивать на нее нижнее белье, но тут почувствовал, как его тронули за плечо.

– Осмотрите ее.

Подняв взгляд, Бёртон начал было что-то говорить.

– Осмотрите ее!

Рассел выгнула брови дугой. Агент уже миллион раз видел это выражение, обращенное к сотрудникам Белого дома. Все они жутко ее боялись. Сам Бёртон не боялся Рассел, но у него хватало ума прикрывать свою задницу, когда она оказывалась поблизости. Он медленно сделал то, что ему приказали. После чего уложил тело в точности так, как оно упало. Вместо ответа просто покачал головой.

– Вы уверены?

В голосе Рассел прозвучало сомнение, хотя по своему краткому эпизоду с президентом она поняла, что тот, по всей вероятности, не проникал в эту женщину, а если и проникал, то не кончил. Но могли остаться какие-либо следы. Просто жуть берет, сколько всего можно определить в наши дни по самым крохотным крупицам…

– Я вам не гинеколог, черт возьми! Я ничего не увидел, а если б что-нибудь было, думаю, я увидел бы, но я не ношу с собой микроскоп!

Рассел была вынуждена пропустить это мимо ушей. Еще так много нужно сделать, а времени в обрез…

– Джонсон и Варни ничего не сказали?

Коллин оглянулся на президента, глотающего четвертую чашку кофе.

– Они гадают, что произошло, если вы это имели в виду.

– Вы им ничего не…

– Я сказал им только то, что сказали вы, мэм, и больше ничего. – Коллин посмотрел ей в глаза. – Они отличные ребята, мисс Рассел. Они вместе с президентом с самого начала кампании. И не сделают ничего такого, что сможет ему навредить, понятно?

Рассел наградила его улыбкой. Симпатичный парень и, что гораздо важнее, преданный боец личной гвардии президента; он будет ей очень полезен. А вот с Бёртоном, возможно, возникнут проблемы. Но у нее есть сильный козырь: это Коллин и Бёртон нажали на спусковые крючки. Возможно, по долгу службы, но на самом деле кто может знать? Итог: оба они во всем этом по самые уши.

Лютер завороженно наблюдал за происходящим, и в данных обстоятельствах ему было стыдно за это. Определенно, эти люди знали свое дело: они действовали методично, тщательно, продуманно, ничего не упуская из виду. На самом деле, преданные служители закона и профессиональные преступники не так уж отличаются друг от друга. Навыки, техника во многом схожи, только цель разная; но ведь именно в цели все различие, правильно?