– Спокойной ночи, – сказала я.

– И тебе того же. Хотя для меня эта ночь точно не будет спокойной, холод дикий. Иногда кажется, что я сплю в сугробе.

Мы услышали чьи-то шаги внизу, подошли к лестнице и увидели Сайорса. Он что-то говорил нам жестами, Север так же с помощью рук ему ответила, а затем Сайорс направился к своей комнате. Второй этаж – царство парней. Мне такое разделение показалось очень забавным, будто мы находились в общежитии колледжа. Я редко видела, чтобы парни поднимались к нам на третий, только девушки посещали второй этаж, чтобы добраться до лестницы и спуститься на первый.

– Сайорс с рождения немой?

– Нет. Он родился обычным ребенком, – Север внезапно прервала свою речь, будто опасаясь сказать то, что я вовсе не должна знать, но все же спустя несколько секунд, нехотя продолжила: – Раньше он принадлежал людям, которые называют свою стаю «Красными языками».

Стоя на одном месте, становилось еще холоднее, поэтому мы решили медленно идти по коридору.

– «Красные языки»? Странное название.

– У них есть такое правило: если кто-то из их сородичей окажется предателем, то они отрежут ему язык.

Я испуганно заморгала и даже остановилась.

– Ему что, отрезали…

– Да. Я не знаю, что сделал Сайорс, но ему пришлось пережить это наказание. Миди притащила его ночью, он был в крови, еле живой. До сих пор не понимаю, как он выжил…

– А… Почему он остался с вами? Ведь он уже предал один раз своих людей?

– Сайорс сооружает бомбы, хорошо разбирается во взрывчатках. В общем, он полезен нам. Ладно… Пойду спать, а то уже слишком поздно.

– Север… А если в вашей стае окажется предатель, как вы его накажете?

– Не бойся, мы ведь не звери, как «Красные языки». Просто всадим пулю в голову гада и все, – улыбнувшись на прощание, Север зашла в свою комнату.

А я до сих пор стояла в шоке. Как же страшен этот мир!.. Как ничтожно мало стоят человеческие жизни! Сидя у себя в Бревэрде, в уютном, теплом гнездышке, я даже и не догадывалась о том, что на свете есть люди, которые готовы отрезать тебе язык или пристрелить тебя за то, что ты себя ведешь не так, как им нужно. Спокойно спать после услышанного я не смогла. Трясло меня не по-детски, то ли от холода, то ли от внезапно проснувшегося страха…

Снег хрустел под ногами, как маленькие хрупкие косточки. Ботинки на два размера больше болтались на моей ноге, даже несмотря на три надетых носка, черная длинная куртка, поношенная, дряхлая, с торчащими перьями повсюду, капюшон обрамляло что-то похожее на мех, а на правом локте красовалась дырка. Кажется, раньше эта куртка выполняла роль лежанки для бомжа, а еще она такая тяжелая, что создавалось впечатление, будто я несу чье-то тело на своих плечах. Уши мои стонали от мороза, поэтому я позаимствовала у Джеки шапку. Выглядела я смешно и жалко, и в таком виде я отправилась на рынок. В одиночку! Это событие действительно было особенным для меня. Доминик дал мне деньги и ключи от машины, и я сама должна была доехать до рынка и благополучно вернуться. Либо я в самом деле доказала им, что могу быть самостоятельной и они могут мне доверять, либо они просто заколебались возиться со мной.

Всего у них три машины, если не считать автомобиль Лестера. Три старичка на колесах стояли в ряд. Одна машина оранжевая, другая – зеленая, третья – красная, на которой я училась, поэтому я и выбрала ее. Оказавшись внутри, я уже начала сомневаться в своей уверенности. Как только я завела двигатель, почувствовала, как мой живот ноет, а колени потрясываются. Так, соберись, Глория! Тысячи твоих сверстников уже вовсю гоняют, а ты все чего-то боишься. Я включила радио, чтобы немного расслабиться, но как только тронулась и выехала на дорогу, я поняла, что песни меня только отвлекают. Я должна была полностью сконцентрироваться на дороге. Вроде бы все просто: одна дорога, пара поворотов, никаких светофоров, пешеходов, только деревья молчаливо стояли по бокам, даже встречных автомобилей не было.