“Вы теперь сироты. Пора уже взрослеть. Вы теперь бедные и несчастные. Мама и папа пропали на комбинате, их невозможно провернуть назад. Какая-то авария, кто-то виноват, какая-то халатность. Сам не пойму, при чём тут халаты, мясо же крутили всю жизнь. Варя будет спать наверху, а ты можешь со мной в чулане устроиться. Надеюсь, что ты не громко храпишь, у меня очень чуткий сон.”

Я тогда ни черта не понял, да и сейчас не всё понимаю. Одно я уяснил сразу – родителей мы больше не увидим, живём с этого дня с их родителями, и они теперь наши родители. Конечно, я сильно расстроился, ведь дед совсем не умел играть в приставку, в отличие от отца. Маму тоже было жалко, но чуть меньше, ведь она любила Варю чуть больше, чем меня.

Дед быстро и в подробностях взялся за наше обучение, говорил, что так нужно для безопасности. Нам не разрешалось трогать всё, что гудит, шумит или включено в розетку. Старый учитель привёл несколько наглядных примеров о том, что может произойти, если мы его ослушаемся. Я понял сразу, а сестре пришлось повторить чуть более громким голосом. С тех пор никуда не сую свои конечности, не грызу провода и вообще стараюсь избегать контактов с разной техникой. Дед плохого не посоветует, он поклялся, что сам нас убьёт, если забудем его важные уроки.

Плавно переходим к правилу номер семь. Все люди опасны!

Вне зависимости от того, как они выглядят, все представители человечества в моём мире представляют угрозу. В первую очередь для примера мне в голову приходит мысль о девочке на улице. Этот случай произошёл в самом начале конца света, но очень сильно врезался в мою ненадёжную память.

Прямо на нашем бульваре бродила милая девчушка в розовом потрёпанном платье, а в руке она сжимала большого плюшевого медведя. На зарёванном лице были видны следы копоти и грязи, однако, она всё равно выглядела красивой. Малышка больше не плакала, а едва передвигалась и что-то тихо напевала себе под нос. Сердобольный сосед из дома, который слева, вышел к ней на встречу, громко спрашивал, нужна ли какая-то помощь и где её родители. Мужчина взял с собой бейсбольную биту на всякий случай, но она ему не пригодилась.

Девочка вовсе не была одна и уж точно не была беззащитной. Парочка родителей выманивали на неё выживших, как на живца, а сами скрывались за ближайшим углом. Мужчина-сосед долго корчился от боли и держался за простреленный живот, никто не хотел тратить ещё один драгоценный патрон, чтобы прервать его мучения.

Однако, в моём новом мире выживает сильнейший и хитрейший. Вскоре эта милая семейка нарвалась на очередной рейд уличной банды, которые патронов не жалели. Тот медведь так и не поместился в мои карманчики, потому я его просто сохранил в комнате младшей сестрёнки.

Семейные ценности… Мне не успели как следует объяснить, что это такое, потому у меня сложилось своё чёткое представление. В доме Ба было немного по-настоящему дорогих вещей, а сама она говорила, что для неё дороже всего на свете мы с Варей. Мой дед думал немного иначе. За время эпидемии он сильно изменился, хотя сам и не был заражён. Однажды он вернулся домой, глаза были необычайно большими и красными, закрылся с бабулей на несколько минут, а потом ушёл очень довольным. Ба говорила, что ей не было больно, что она уже совсем не чувствует пальцев, а у деда сердце совсем очерствело. Не знаю, что это значит, но думаю, что в тот момент она всё же была немного огорчена и обижена.

Зачем близкие люди огорчают и обижают друг друга мне совершенно непонятно, но, видимо, в этом виновато время. Бабуля рассказывала, что когда-то дед бегал за ней, дарил цветы и носил на руках. Его странное поведение закончилось каким-то предложением и подаренным кольцом, которое он теперь отобрал. Подарочки – не отдарочки, Ба в тот день сильно расстроилась, я тоже.