– Ну, а машину, что? Откопали?

– Ой… А я, знаешь, совершенно о ней забыла.

– Дуня! – возмутился Чернов. – Одним словом – Дуня. Забыла она. А тачка, между прочим, под сотню стоит. Тысяч американских долларов.

Почему-то упоминание цены машины в этой ситуации показалось Дуне… не то чтобы неуместным, а как будто бы даже жлобским.

– Ну, извини. Надеюсь, шок как-то оправдывает мою забывчивость.

– Ты что, обиделась что ли? Детка, да брось. Я ведь шутя.

– Понимаю. Слушай, тут холод собачий, уже рука отмерзла. Так что давай прощаться.

– И все-таки обиделась… – вздохнул Владимир.

– Нет. Что за глупости? Правда холодно. Разве не слышишь, что зубы стучат? – не успела она это сказать, как ей на плечи лег… шерстяной клетчатый плед. – Дуня резко обернулась и едва не уткнулась носом в морду оленя на свитере Краснова. От его большого тела волнами исходило тепло. И аромат, присущий лишь одному этому мужчине. Телефон вывалился из окоченевших пальцев Дуни и упал в снег. Они синхронно наклонились, чтобы его поднять. Застыли лицом к лицу.

– Ты что, за мной шпионишь? Разве мама тебя не учила, что подслушивать нехорошо?

Семен сощурился. В его глазах блеснула сталь.

– Мама меня вообще ничему не учила. Большую часть времени она была пьяна. Или отсыпалась после пьянки, – пожал он широкими плечами.

– Прости. Прости, Сёма... Я… – Дуня зажмурилась, сгорая со стыда.

– Ничего. Возвращаясь к твоему вопросу – подслушивать я не хотел. Просто увидел, что ты выскочила без куртки, и… – снова пожал плечами.

– Прости, – еще раз покаялась за свои глупые необдуманные слова Дуня. – Конечно, ты не подслушивал. Не знаю, что на меня нашло. И спасибо за плед.

Краснов кивнул. Улыбнулся криво. Дверь за их спинами открылась, выпуская посетителей бара и чей-то смех.

– На самом деле я кое-что услышал.

– Оу…

– Что касается машины.

Дуня поморщилась.

– Да, я совсем про нее забыла.

– Я тоже забыл, – Семен провел по волосам, стряхивая снег. – Забыл сказать, что твою тачку по моей просьбе отбуксировали на стоянку. Завтра я планировал на нее взглянуть.

Дуня глубоко вдохнула и потерянно осмотрелась по сторонам. Тронутая его заботой до дна, до предела.

– Даже не знаю, что сказать.

– Простого «спасибо» будет достаточно, – снова улыбнулся Семен. – А вообще, думаю, нам следует продолжить этот разговор внутри. Ты совершенно заледенела.

– Да, конечно. Спасибо. Но я уже думала уходить.

– Не торопись. Юлька-то ретировалась. Значит, все дела вы переделали?

Отказывать ему теперь, зная, что он для нее сделал, было как-то совсем уж невежливо. Понимая, что сильно рискует, Дуня неуверенно кивнула.

– Ладно. Я попрошу пересадить меня за ваш стол. А что ты хотел увидеть?

– Где? – не понял Краснов, забирая из ее рук плед и возвращая его хостес.

– В моей машине.

– Ну, для начала неплохо было бы понять, почему не сработали подушки безопасности.

Дуня удивленно вскинула брови. Ей самой даже в голову не пришло над этим гадать. Ну, не сработали – и не сработали.

– Наверное, их просто заклинило.

– Странная недоработка для тачки, которая, между прочим, под сотню стоит. Тысяч американских долларов, – усмехнулся Краснов, практически один в один цитируя ее жениха. Дуня почувствовала, как от досады у нее тяжелеет внутри. Почему-то стало так стыдно… За собственного мужика стыдно. Особенно на контрасте с другим мужиком.

– И на старуху бывает проруха, – холодно заметила Дуня, раздумывая над тем, как бы ей все же отмазаться от продолжения вечера. И, как будто почувствовав, что она готовится слиться, Краснов замахал руками: