Может быть… Ему нужно было бороться? За себя. За нее. За них.

– Это был чертов несчастный случай! Я никогда тебя не винила. Господи, да ничего такого и не произошло.

– Ты провела в коме…

– Каких-то несколько часов!

Краснов вскинулся. Холодок прошелся затылком.

– Что?

– Пару часов! Невелико дело.

Семену сказали другое. И он поверил. Почему-то прямо сейчас ему хотелось рвать и метать. Крушить все, что попадётся под руку. Но главное, ему очень хотелось заглянуть в глаза одному мужчине… Хотя, господи, ну, что это меняет? Час она провела в коме или неделю?

– Твой отец сказал, что ты провела в коме несколько дней и чуть не умерла, – эмоции, которых не должно было быть, рвали его на части. Чтобы не выйти из себя прямо при ней, потому как в последний раз, когда такое произошло, Дуня едва не погибла, Краснов коротко бросил: – Извини, у меня и впрямь много дел, – и вышел прочь. Аккуратно прикрыв за собой дверь квартирки, Краснов пронесся по коридору, толкнул дверь в кабинет. И что есть силы, ту за собой захлопнул. Не помогло. Он застыл, зажав переносицу между пальцами. Сделал несколько глубоких вдохов и, понимая, что, возможно, уже и впрямь опаздывает, покосился на часы. До начала тренировки оставалось меньше минуты. Из-за непогоды Краснову пришлось внести некоторые корректировки в изначальный план подготовки, так что сегодня у них по плану были занятия по рукопашному бою. По этому направлению он готовил своих ребят лично. Потому как был, без ложной скромности, одним из лучших. И бойцов, и инструкторов, соответственно. Не зря он в школе бегал в секцию тхэквондо. Впоследствии это ему пригодилось. Да к тому же оказалось, что у него просто уникальные способности ко всем видам единоборств. Он был одним из трех ему известных спецов, освоивших бесконтактную технику боя.

– Вольно! – отрезал Краснов, входя в кружок бойцов в одной майке и тренировочных штанах. Если те и удивились тому, как он вырядился – вида не подали. Обычно Краснов предпочитал вести занятия в форме, практически никогда не становясь в спарринг. Но тут… Тут захотелось размяться и хоть так сбросить напряжение. На самом деле, обзывая салаг салагами – Краснов кривил душой. Все же его заботам были поручены не восемнадцатилетние призывники, а вполне состоявшиеся воины. Лучшие – каждый в своем направлении и роде. Так что, вполне возможно, ребятам удастся выбить из него дурь. Хотя и сомнительно… – По четыре. Начали… – скомандовал Краснов и, поскольку парни какого-то черта медлили, нетерпеливо взмахнул рукой. – Что такое, бойцы? Вы оглохли?

– Никак нет, товарищ подполковник.

«Устранив» за первые пару секунд двух из четырех нападающих, Семен рыкнул:

– Спарринг – это вам не бой в ринге. Это – система выживания. Абдулов, Савчук – убиты. И… Реутов.

Рукопашный бой – быстрый бой. И потому изматывающий. На третьем таком спарринге Краснова чуть отпустило. Он уработал еще четырех бойцов. Подал руку последнему, который держался лучше других. Коротко кивнул, выражая таким образом свое одобрение, и отошел в сторону.

– Какие ошибки вы сейчас наблюдали? – обвел взглядом бойцов, а увидел притаившуюся в дверях спортзала Дуню. – Обдумайте мой вопрос. Я сейчас…

Семен промаршировал через зал, вытеснил ее в коридор. Она отступила, как-то странно на него глядя.

– Мне нельзя было высовываться?

– Ну, как сказать? Нежелательно. – Семен кивнул в сторону лестницы.

– Мне было скучно. И любопытно.

– И как? Ты удовлетворила свое любопытство?

Дуня облизала губы. Откашлялась:

– Отчасти. Ты… ты ведь не преувеличивал, когда сказал, что являешься очень ценным кадром, да?