– Вы меня слушаете, Владимир? – строго спросила Елена Сергеевна, и мне показалось, что предположение насчет народного образования очень близко к истине. Во всяком случае, тоном училки она говорила весьма профессионально.

– Скажите, а сам Сева в курсе вашего визита? – спросил я.

– Ну разумеется! – возмущенно вздернула подбородок Елена Сергеевна. – Собственно, он мне и растолковал, что в настоящий момент не может мне ничего обещать, потому что связан неким договором с вами.

– Со мной? – я удивленно приподнял бровь и посмотрел на Еву, которая все еще стояла в дверях, прикрыв рот обеими руками. В глазах плясали искры смеха.

– Или вы сомневаетесь в моей платежеспособности? – нахмурилась Елена Сергеввна. – Кстати, кроме банальных денег, я могу поспособствовать в гораздо более тонких вопросах. Или может быть, вы с девушкой хотите поехать в хороший санаторий на Черном море? Владимир, поверьте, мы сможем договориться! Мы же… гм… взрослые люди.

«Чувствую себя в некотором театре абсурда», – подумал я. Нет, в целом, ситуация была примерно ясна. Милфа Елена Сергеевна запала на наивные глаза олененка Севы и сделала ему некое предложение. А он, вместо отказа, наплел ей про то, что я его сутенер. Ну или что-то в этом роде. Мог бы предупредить хоть… Или сам не думал, что она придет?

– Я должен все обдумать, – сказал я с самым серьезным видом. – Вы же понимаете, что в связи с вашим предложением мне придется пересмотреть и подкорректировать планы. Дайте мне три дня, и потом я дам вам ответ, хорошо?

– Хорошо, – Елена Сергеевна нехотя кивнула, хотя по лицу ее было заметно, что она хочет еще что-то сказать. Сдержалась. Не стала снова повторять список щедрых предложений в обмен на продажу деревенского мальчика в ее единоличное пользование. Поджала губы и щелкнула замочком крохотной сумочки. – Вот мой прямой телефон. Когда примете решение, позвоните мне. Только в рабочее время!

– Понял, – кивнул я и мельком глянул на карточку. Елена Сергеевна Изместьева и номер телефона. Никаких пояснений о должности на кусочке глянцевого картона не было. Зато на безымянном пальце холеной правой руки поблескивал золотой ободок обручального кольца. «О, времена! О, нравы!» – мысленно воскликнул я. В голове сама собой вспыхнула версия начала карьеры ума-чести-совести всея Новокиневска, за которой стояла высокопоставленная дамочка, при которой юный деревенский красавчик состоял в должности жиголо. Возможно, именно она и помогла ему подчистить информационные хвосты, чтобы они в будущем не просочились в прессу.

Появилась хулиганская мысль снять компромат на видеокамеру и передать в будущее клад-письмо. Чтобы когда Сева вырастет в общественно-политического деятеля и начнет трахать всем мозги с моралью и нравственностью, эта история обязательно всплыла и запачкала немного его белое пальто.

– Хорошего вам вечера, Владимир, – сказала дамочка и протянула мне руку. Явно для рукопожатия, но я широко улыбнулся, изобразил церемонный поклон с воображаемой шляпой и коснулся губами тыльной стороны ее ладони. Она строго поджала губы, водрузила на свою идеальную прическу идеальную же шляпу и покинула нашу квартиру.

– Трындец… – простонала Ева, как только я зашел в комнату. – Я пока еще с папиным откровением не справилась, а тут такое… Не понимаю только, почему Сева к тебе пришел. Ты-то при чем? Или я еще чего-то не знаю?

– Ты даже не представляешь, сколько усилий мне стоило держать лицо, – засмеялся я. – Чуть не порвался между желанием спросить: «Что за фигню ты несешь, дамочка?» и идиотским смехом.