Света ела суп и думала, что сделать вначале: все уроки, которые им задали на весенние каникулы, или пойти заплатить в сберкассе за квартиру.

– Света, смотри, вот я кладу книжку! Вот рядом деньги, тут точно под расчёт. Я всё заполнила, ты главное – не забудь! – сказала мама утром перед работой.

Можно, конечно, и завтра сходить, дело вроде бы не срочное, но мама любит, когда всё, что она сказала, выполняется сразу. «Всё, что можно сделать сегодня, не откладывай на завтра» – её любимая поговорка для Светы. Потому она решила, что вначале квартплата, потом уроки. Сделает сегодня всё и завтра пойдёт к Рите за новой книгой. Книги у Риты дома такие, что ни в одной библиотеке таких нет. В огромной «стенке», такой же как у них, вместо хрустальных ваз и салатниц, стояли тускло поблескивая корешками волшебные «Последний из Могикан», «Всадник без головы», «Зверобой», «Затерянный мир», и Рита не жадничала:

– Бери, только аккуратно читай.

Света читала очень аккуратно, оборачивала каждую книгу в чистую бумагу, листы не загибала.

– Правильно, молодец, – похвалила её мама, – будут видеть, что ты бережёшь их книги, будут тебе и дальше давать читать.

Помыв посуду, Света решила, что пора идти, сами себе квитанции не оплатят. Надо было бы переодеться в платье, но в нём нет карманов, а халатик, который пошила ей мама, выглядел совсем как для улицы, и карманы есть, можно положить деньги и книжку. Недалеко от сберкассы Света увидела милиционера. Милиционер как милиционер, самый обыкновенный, таких много вокруг. В форме, но без фуражки он стоял на площади и высматривал кого-то.

– Эй, девочка, подойди как сюда! – окликнул он.

Света подошла поближе. Милиционер внимательно смерил её взглядом и спросил строго:

– Ты пионерка?

А Свету как раз только недавно приняли, еле дождалась. У них в классе вначале приняли всех отличников, ещё в ноябре. Их водили к памятнику Ленину, и там, стоя на морозе в расстёгнутых пальто все страшно замёрзли, так что Рита даже заболела, очень торжественно повязали галстуки старшие ребята из других школ. Играл оркестр, все салютовали, очень красиво было. Она побежала за компанию, посмотреть, стояла в сторонке. Свету принимали весной, как и всех остальных, кроме, ну уж совсем двоечников, вроде Стукалова, по которому, как сказала их классная, «тюрьма плачет», прямо в классе. Они столпились у доски, и галстуки им повязали их же одноклассники и вожатая. Никакого оркестра не было, вожатая что-то прокричала по бумажке, вот и всё торжество. Света, как назло, забыла тогда надеть белый фартук, и её в чёрном, классная убрала с глаз долой под самую доску, но Рита пролезла сквозь толпу и повязала ей галстук, Света всё равно страшно гордилась, что уже пионерка, а не октябрёнок как кто-то мог бы подумать из-за её роста.

– Какие тут школы есть поблизости? – расспрашивал её милиционер.

– Вот тут рядом 59-я, а дальше 148-я, я там учусь, – Света махнула рукой, показывая милиционеру, где школа.

– Это хорошо! – радостно ответил тот, – а у вас в школе есть девочки с красивым почерком? Нам в РОВД нужны девочки-школьницы переписывать документы, а их потом за это наградят путёвками в Артек.

У Светы от горя потемнело в глазах. Ну как так, опять почерк! Не видать ей поездки в "Артек" как собственных ушей! Выберут же Сазонову, и она поедет в "Артек", а Света останется в городе на всё лето.

Милиционер заметил, что что-то не так, и наклонившись, спросил:

– Ты чего погрустнела? В «Артек» не хочешь?

Света подняла на него глаза, полные слёз от обиды: