Уникальное обаяние Гонконга создано древними традициями, которые процветают в ультрасовременном городе. Своими корнями он тесно связан с прошлым, которое возвращает нас на глубину шести тысячелетий, на протяжении которых одноименный остров, принадлежавший Великой Поднебесной империи, долгое время представлял собой одинокую, поросшую лесом и кустарником скалу с крошечной рыбацкой деревушкой. Первыми из европейцев у его берегов в XV веке появились португальцы, которые под лозунгом «Вера или смерть!» позволяли себе захватывать любой языческий корабль, убивать, грабить и мародерствовать. Именно по этой причине китайцы очень долго воспринимали всех европейцев как варваров и бандитов и называли не иначе, как «ян гуйцзы» – «морские черти». Для торговли с чужеземцами был отведен полуостров Макао (1557 г.), который превратился со временем в кусочек настоящей Португалии.

На протяжении 300 лет Макао оставался единственным местом в Китае, где жили европейцы. Но к началу XIX века подобная ситуация перестала устраивать многих, и в первую очередь Великобританию. Такая империя не могла позволить, чтобы у нее не было колонии в столь перспективном районе, тем более что между Китаем и Англией торговля шла как-то однобоко: за полюбившийся англичанам чай китайцы брали только серебро и не покупали ничего другого, считая, что больше ни в чем не нуждаются. И тогда англичане нашли товар, который позволил резко изменить приоритеты. Контрабандная торговля опиумом приняла грандиозные размеры, и серебро потекло в Великобританию, что чрезвычайно возмутило китайского императора. По его приказу в 1839 г. в обмен на христианских заложников были собраны и сожжены 20 тысяч ящиков с опиумом. Дальнейшее было делом дипломатов и военных. Британия спровоцировала первую, а затем вторую Опиумные войны и в 1842 г. получила сначала остров Гонконг, а позже полуостров Коулун (Цзюлун) и еще 232 островка, расположенных у побережья Южно-Китайского моря.

Вот как писал об этих событиях в романе «Тай-Пэн» Дж. Клавелл: «Война с Китаем закончилась. Победа быстрая и почти бескровная… Главный приз – вот этот самый остров. Десять лет он жил ради этого дня. И вот сейчас он отправляется на берег, чтобы присутствовать на официальной церемонии вступления во владение и увидеть своими глазами, как китайский остров засияет еще одной жемчужиной в короне Ее Британского Величества королевы Виктории. Остров назывался Гонконг. Тридцать квадратных миль скал, каменистой почвы, отделенный от материка проливом едва ли в тысячу ярдов. Негостеприимный. Неплодородный. Необитаемый, за исключением крошечной рыбацкой деревушки в южной его части. Стоящий на самом пути свирепых ураганов, которые каждый год врываются сюда из бескрайних просторов Тихого океана. Окруженный с востока и запада коварными милями и рифами. Не приносящий никакого дохода мандарину, к чьей провинции он принадлежал. Но Гонконг – это еще и величайшая гавань на свете».

Формально англичане получили Сянган – «Ароматную гавань» – в аренду на девяносто девять лет и по истечении оговоренного срока, в 1997 г., честно вернули его Китайской Народной Республике. Естественно, не в том виде, в каком брали. Китай получил форпост западной цивилизации, который благодаря своему уникальному расположению, глубине пролива, куда могут заходить суда любого тоннажа, стал важнейшим портом Юго-Восточной Азии, богатейшим городом и одним из главных мировых финансовых центров. По условиям договора, Пекин в течение 50 лет не имеет права менять действующие в Особом административном районе Сянган (городу возвращено китайское название) законы и валютную систему. Фактически Гонконг, который зачастую называют Лабораторией нового времени, сохранил свою политическую, социальную и экономическую системы, означающие для жителей и туристов: «Никаких перемен!»