Но вернёмся в 1997 год. Вторым поводом для скепсиса в отношении прогноза о превращении Китая в доминирующее на мировой арене государство Бжезинский называет политическое развитие Китая, которое окажется под угрозой из-за противоречия между экономической открытостью и сравнительно «замкнутой и бюрократически жесткой коммунистической диктатурой». С одной стороны, политическая элита продолжает заявлять о своей верности догме, которая как бы оправдывает её власть, с другой – в социальном плане эта догма не реализуется. В какой-то момент это также приведёт к серьёзной конфронтации.
По прогнозу Бжезинского, «необходимость демократизации будет всё в большей степени преследовать Китай»: вопросы прав человека и демократии неизбежно встанут однажды во весь рост. Будущее Китая зависит от того, как правящая элита справится с нетривиальными задачами, требующими большого профессионализма и виртуозности. Для осуществления контролируемой демократизации политическая элита Китая нуждается:
• в умелом руководстве;
• в прагматическом здравомыслии;
• в сохранении единства;
• в готовности и желании уступить часть своей монополии на власть.
Население при этом должно быть терпеливым и не очень требовательным. По оценке Бжезинского, такого сочетания невероятно трудно добиться в реальности: требования демократизации снизу, как правило, значительно опережают готовность властей идти на компромиссы. «Таким образом, едва ли Китаю удастся избежать этапа политической нестабильности», – делает вывод Бжезинский.
Третьей причиной для скепсиса Бжезинский называет бедность Китая по сравнению с другими государствами. Даже при увеличении ВВП в 3 раза страна всё равно останется в последних рядах среди всех стран мира.
«Геостратегическая адаптация Америки»
По мнению Бжезинского, «распространённая житейская мудрость, что Китай – это следующая мировая держава, рождает паранойю по поводу Китая и способствует развитию в Китае мании величия. Страхи перед агрессивным и антагонистическим Китаем, которому суждено вскоре стать ещё одной мировой державой, в лучшем случае преждевременны, а в худшем – могут стать самоосуществляющимся предсказанием». Американский стратег исходит из того, что создание коалиции, противодействующей превращению Китая в глобальную державу, приведёт к противоположным результатам. С уверенностью можно сказать, что такой Китай стал бы враждебным. Ухудшились бы отношения американцев и японцев, поскольку последние наверняка не поддержали бы такую коалицию.
Бжезинский выступает за взаимодействие с Китаем как с глобально важным действующим лицом, поскольку считает, что «Китай в действительности вряд ли скоро поднимется до мировой державы». Амбиции Китая могут быть удовлетворены путём активного вовлечения Поднебесной в международное сотрудничество (например, в «Большую семёрку», поскольку «Россию тоже пригласили туда»).