Не скажу, что это заявление меня порадовало, но я помнила о своем статусе компаньонки, поэтому обижаться было глупо. Подавив вздох разочарования, я предпочла продолжить разговор.

     - Ну раз речь зашла об опыте, то делись. Ты почему вдруг стала Евой?

    - Не всех зовут Ариаднами. Женька – это все равно что рубаха-парень. А в девушке должна быть загадка. Ева – это начало Евгения. Кстати, на будущее. Всегда может настать тот момент, когда нужно соврать. Так вот – в твоем вранье должно быть как минимум пятьдесят процентов правды. Тогда это будет убедительно.

    - А как же твой папа – бизнесмен, который не смог полететь?

      Женька рассмеялась. Не так сексуально, как перед нашими знакомыми, а искренне, смешно морща нос и хватаясь за живот.

     - Да тут все семьдесят правды! Ка-а-ак называют богатых любовников в возрасте? Правильно! Папиками, папочками! И кто скажет, что я соврала?

     На все у Женьки был готов ответ. И ведь не поспоришь. А мне осталось только смотреть, как она собирается на дискотеку. Точно как на бал. Не полагаясь на случай, она метнулась в парикмахерскую, благо в отеле есть все, и навела несусветную красоту.

     Я чувствовала себя настоящей Золушкой, которую на бал не взяли. И хоть я не большой любитель, но все равно было обидно. Ведь пригласили нас обеих.

      Однако, другого выхода не было – мне оставалось только смириться и попытаться нейтрализовать горечь самым доступным способом – заесть вкусняшками. Да-да! Все психологи дружно сказали бы - фу так делать, но еда – это самое доступное удовольствие. Особенно, когда другие недосягаемы.

      Но даже здесь придется преодолевать препятствия. Надо еще за ужином не попасться на глаза виновникам моего предстоящего вечернего заточения в номере, поэтому я пришла к ресторану еще до открытия. Парни из обслуги бросали на меня сочувственно – ироничные взгляды, а я усиленно делала вид, что рассматриваю интерьер. Потом быстренько набросав в тарелку деликатесов, я забилась в самый угол и мысленно попросила прощения у еды за варварское, как в соревнованиях на скорость, поглощение. Облизнувшись, кинула щенячье – жалобный взгляд на отдельный стол с шедевром кондитерской архитектуры – многоярусным роскошным тортом. Поскольку он был реально огромным, его помогал разделывать, очевидно, сам шеф- повар, в красной с золотом форме, в таком же колпаке и с пышными усами.

     Рискуя быть застигнутой в этом царстве еды, когда я по идее должна лежать в номере и охать, я быстренько метнулась за тортиком и, вернувшись к своему столу, опасливо озираясь и краснея от стыда, завернула добытый кусок в салфетку и засунула в сумочку. Благо салфетки здесь плотные и большие. Фух! Черт, все равно так неловко, будто я ворую что-то.

    Полминуты позора, зато будет чем скрасить тоскливый одинокий вечер. В номере есть чайник и пакетики с чаем и кофе, так что мы с моим роскошным трофеем просто обязаны быть счастливыми.

     Выйдя из другого входа, я обошла стороной лифт и резвой мартышкой понеслась по лестнице, чтобы точно никого не встретить.

      Запыхавшись, ввалилась в номер, когда Женька только собиралась к ужину. Таким образом, я невольно дала ей фору не только на поздний вечер. Уже сейчас она спустится королевской поступью и, найдя взглядом свою добычу, подсядет к ним за столик. Затем потащит на террасу, где можно покурить и чего-нибудь еще выпить.

     - Ну, как я выгляжу? – крутнувшись перед большим зеркалом, она критично осмотрела себя. Обтягивающие белые брюки и короткий красный топ с блестящими пайетками позволяли разглядеть все ее выпуклости. Причем топ верхние выпуклости прикрывал только наполовину.