Кровать пошатнулась, и я понял, что миссия удалась. Остался только я.

— Три, два, один! — одновременно с последним выкрикнутым счетом одеяло плавно опустилось на мои плечи. Я замер так, что ноги аж судорогой сводить начало. Никто вокруг даже не дышал, кажется, молясь, кто как умел, лишь бы ничья кровать не скрипнула.

Джесс еще раз прошелся между рядами, довольно покивав головой, что значило: на сегодня садизм закончен.

— Дисциплина в мелочах, — бойко крикнул брат с наигранным педагогическим энтузиазмом. Он скрылся из виду, но его тяжелые шаги еще долго отдавались эхом, отлетая от стен.

— Да чтоб ты споткнулся, — пробубнил Арт.

***

Закончился год, и наступило лето. Мы выстроились на стрельбище в две колонны.

— Готовься, — подойдя ко мне сзади, произнес Джес. К этому моменту почти все закончили. По результатам за год впереди были только мы с Шоном. И так как имели самые высокие баллы, финальный зачет — стрельбу из пистолета стоя — должны были сдавать последними.

— Бери тот, что справа, — за спиной прошептал брат. — На левом прицел сбит в сторону. Обрати внимание, как у всех, кто из него стреляет, пуля чуть уходит в бок.

Я кивнул.

— Рид! — гаркнул инструктор.

«Только левый не бери! Только не левый», — шептал я про себя. Я не хотел проигрывать, но и побеждать таким образом тоже.

Как специально, Шон взял со стола лежащий слева пистолет, перезарядил его, прицелился и выстрелил.

— Шесть!

Как и следовало ожидать, по залу пробежал недовольный гул. Шон прикрыл глаза, не понимая причины, ведь от него ждали не меньше девяти. Я же тяжело вздохнул, потому что знал ответ.

Он снова перезарядил пистолет и сделал второй выстрел.

— Семь!

Рид всплеснул руками, лишь на секунду проявив слабость, но тут же загнал эмоции под контроль. А потом снова прицелился.

Повисла такая тишина, что слышно было бы даже пролетавшую муху.

Прогремел выстрел.

— Десять!

Да!

Меня внезапно наполнила такая гордость. Не за себя, за него! Ведь он догадался. Но по его лицу было ясно, Рид расстроен.

— Лавант! — разнеслась по залу моя фамилия, и я, опомнившись, шагнул вперед. Для победы мне требовалось двадцать четыре очка.

Я подошел к лежащему справа пистолету. Глянул на Джесса, который в этот момент болтал с кем-то из старшин. Брат был во мне абсолютно уверен, так что расслабленно подпирал плечом стену. Обернулся на Шона. Он стоял в отдалении от всех, засунув руки в карманы.

Я прицелился. Дважды выбил по девять. Теперь для победы мне нужна была лишь шестерка.

Я поднял руку в третий раз, задержал дыхание. Время вокруг остановилось, отдаваясь пульсом в венах и мерным стуком сердца. Краем глаза я уловил, как по виску Шона скатилась капля пота. А потом сделал то, что Джесс учил никогда не делать.

«Это грубая ошибка», — из раза в раз вдалбливал он в мою голову вместе с подзатыльниками.

Я наклонил кисть влево, наводя прицел, зная, что следом за ней последует и пуля. Словно в замедленной съемке я видел, как изо рта брата вылетает пара «крепких» слов.

А потом спустил курок.

— Четыре!

Коллективный вздох!

Судя по выражению лица, Джесс готов был разорвать меня на месте. Я уже видел по его глазам, что если бы он мог, уже давно съездил мне по затылку, пополнив мой словарный запас минимум сотней непроизносимых ругательств.

Я потер ладонями все еще ноющие после вчерашней тренировки ребра и, тихо посочувствовав им, произнес: «Крепитесь, ребята», но улыбки сдержать не смог.

***

— Идешь, Ник?

— Я догоню, — крикнул я парням вслед.

Наступил июль, и в Эдмундсе появилось много новеньких, поэтому до нас сегодня никому не было дела.