— За-а-ай… — высунулась из кухни моя бывшая.

Ну что сказать? Явно готовилась — вон какой боевой раскрас нанесла, и пеньюарчик явно дорогой, и облегает в меру, и открывает где надо, а кое-где даёт волю фантазии, вот только на меня нынче это уже не действует. Как минимум не на ней. После того поступка, когда она променяла наши отношения на призрачный звон золотых монет, я перестал видеть в ней женщину. Вернее, не так, она больше не ассоциировалась с потенциальным объектом желания.

— Я устал. Пойду спать, — холодно отвечаю, и мысленно усмехаюсь внезапно всплывшей ассоциации: «напоминает разговор супругов, проживших вместе лет этак тридцать». — Утром поедем в банк, сниму денег тебе на первое время, — произношу, наблюдая как у соблазнительно выставившей на показ своё тело девицы глаза от удивления и обиды на лоб вылезают.

Скинул кроссовки, ветровку, подхватил с тумбы ноут и направился в свою комнату, не забыв плотно прикрыть за собой дверь.

Некогда казавшаяся мне такой уютной и удобной, просторная светлая квартира обставленная под свой вкус, сейчас была какой-то чужой, холодной и… Лишённой души? Что тому виной? Нервирующее присутствие бывшей за стенкой? Или то, что я слишком много времени провожу в Милиной малометражке? Ведь по сути, приходя домой, едва ли не с порога отключаюсь, проваливаясь в мир Рестанга. Это явно не стоит засчитывать как пребывание дома, с тем же успехом я мог провалиться в сон где угодно.

Додумать я не успел, как всегда очутившись в Милином мире. И вот, опять мы плетёмся по изнуряющему жару бескрайней степи. По-прежнему бесчувственную Милу несёт Ворон. Мужчины хмурые, но молчат, представительницы рода Дел Ларго стоически выдерживают все тяготы, что вызывает безграничное уважение, а вот остальные дамы нет-нет да норовят закатить истерику, найти виноватых, благо никто на них внимания не обращает, иначе Милу бы уже рвали на лоскутки, несмотря на то, что она богиня.

Идём… Конца и края этому пути нет. И вдруг впередиидущие забыв обо всём на свете, как будто и не было усталости, кинулись куда-то вперёд с радостными воплями. Мы с Дел Кареном шли впереди и переглянувшись прибавили темп продвижения, внимательно всматриваясь туда где умудрились скрыться наши «разведчики». А они словно сквозь землю канули: вот бежали по степи и миг спустя пропали из вида. Пара минут и вдруг, нам в лица ударили порывы сырого, напоенного запахами водорослей ветра.

— Море? — удивлённо взглянул на меня Вартиен.

Я лишь ещё больше прибавил скорости, и какого же было наше удивление, когда воздух перед нами пошёл рябью, словно очерчивая границы некоего зачарованного пространства, переступив которую, мы едва не сверзились с обрыва! Да-да, какой-то метр-полтора и степь резко переходила в уходящие далеко вниз отвесные скалы!

— Надо предупредить, — выпалил Дел Карен и метнулся назад — к нашим спутникам.

Пока ждал их появления, озирался по сторонам в поисках наших «разведчиков». Даже к самому краю подошёл, заглянул вниз. Высоко? Это мягко сказано! Метров двадцать пять, если не все тридцать. Внизу волны бьются о камень, если наши спутники свалились, то вряд ли смогли бы выжить, да и спасти их тоже было бы нереально. Пусть никого из них я не знал, но и гибели не желал. Пошёл вдоль обрыва, но никакого намёка на спуск так и не обнаружил. Вернулся на то место, где расстался с Дел Кареном.

Вскоре, почти вся наша компания была в сборе. Устроили привал, отправив ещё две группы на разведку в обоих направлениях вдоль обрыва. Неимоверно хотелось есть, и теперь, особенно сложно было переносить жажду, видя перед собой бескрайние водные просторы.