— Кто-то перевозбудился? — усмехнулась Ульяна.

— Меньше сиськами свети, — хмуро отозвался тот.

Собеседница задумчиво опустила голову, пытаясь разглядеть своё декольте.

— А что не так-то с сиськами?

— Всё так, в том и проблема... Что за сопля на губе? Очень надеюсь, что тебе хватило ума не уродовать кожу.

— Расслабься, это обманка.

— Вот и снимай эту дрянь, — не дожидаясь, это сделали сами, швыряя искусственную серёжку куда-то под ноги. — Додумалась. А это что за дешёвая наскальная живопись? — на этот раз внимания удостоилась разрисованная рука с непонятными бессмысленными загогулинами.

— Да понятия не имею. Первое, что нашла в магазине, то и взяла. Отмоется мылом и мочалкой. И да, — Матвеева потеребила малиновые кончики. — Предупреждая твой вопрос, это тоника. Тоже смоется. Через несколько дней. Буду я ещё портить волосы ради тебя. Ну что там, отпустило? — красноречивый кивок вниз, в зону ниже пояса.

— Издеваешься? — скривился Кометов. — Твоя грудь смотрит прямо на меня, а это вообще не помогает. Хотя я знаю способ. Давай поищем укромный уголок и ты… — его язык изнутри упёрся щеку, словно катая во рту невидимый шарик.

Намёк тоньше не бывает.

— Рептилоид озабоченный, — сердито вырвалась Ульяна. — Сам иди в свой скромный уголок и себя ублажай.

— Какие мы нежные. Проституткой вырядилась, зато от невинной шутки запунцовела.

— Это освещение, слепошара.

— Э-нет. Покраснела, — её со смешком ткнули пальцем в скулу. — Покраснела, покраснела.

— Мы что, в пятом классе? — лупася его по рукам, фыркнули без особой уверенности. — Дебил озабоченный.

— А ты стесняшка. Кто бы мог подумать, что тебя так просто смутить обычным минетом.

— Ой, заглохни.

— Кхм, — прервало их разборки вежливое женское покашливание. Симпатичная темноволосая девушка помахала Кириллу рукой. — Привет. Если что, вы тут так громко беседуете, что это слышат все.

— А пусть слышат! — оживилась Матвеева, намеренно повышая голос. — А ещё пусть все знают, что он целоваться нихрена не умеет! Всю слюнями залил, как мне… Ммм… — ей бесцеремонно зажали рот пятерней.

— Нет, я тебя точно чем-нибудь заткну, — удручённо покачал головой Кометов, переключая внимание на девушку. — Ты её не слушай. Она просто у меня ревнивая больно.

— Я так и поняла, — согласно закивала та. — Ты только ноздри ей открой, а то задохнется ведь.

Не пришлось. Извернувшись, Кирилла яростно укусили за руку и сами вырывались на свободу.

— Маньяк придурошный, — отплёвываясь и тяжело дыша прошипела Матвеева.

Девушка, достав карманное зеркальце из небольшой сумочки, гармонично сочетающейся с её нежным платьем, протянула его Ульяне.

— Возьми. У тебя помада по лицу. растеклась.

— Спасибо.

— И у тебя... — неопределённый жест у губ касался уже Кирилла. — Там тоже всё красное.

— Да пофиг. Ну что, смотрю тебя можно поздравить? — равнодушно подтерев рот тыльной стороной ладони, тот кивнул на колечко, сверкающее на руке девушки.

— А, да. В августе будет свадьба.

— С этим твоим скейтером? Что, созрел? Долго же думал. Сколько вы там знакомы: год, два...?

В ответ строго зыркнули.

— Три с половиной.

— Вот я и говорю, долго тянул. Неужели жениться не хотел?

— Слушай, — дошло, наконец, до Ульяны. — А я ведь тебя знаю. Ты ещё под псевдонимом одно время выступала… Как его там: Мистик, Мисси, Мис…

— Да. Мистерия, — кивнула та, протягивая ей руку. — Но сейчас я просто Вишня Багрова.

— Тот случай, когда имя круче, чем псевдоним.

— Фамилию оставишь свою или возьмёшь мужа? — съехидничал Кометов.

— Что ж он тебе всё покоя никак не даст. Каждую нашу встречу про него интересуешься.