Второй раз играть стали. В этот раз Дима дурачком оказался. Ему Маша помогла.

Он сказал:

– Эх, Маша, Маша. Может, ты производство и улучшаешь, но хуже тебя в карты никто не играет. Ты всё норовишь соседа засыпать. Меня то есть. А того не видишь, что после моего засыпания Екатерина Ричардовна под тебя ходит.

В общем, в конце игры вся милиция и медицина у него оказались. А строительные рабочие и военные у Маши были. А у Екатерины Ричардовны ничего не было. Только один учебник русского языка.

Она сказала:

– Ты, Дима, будешь Маше упражнение про суффиксы диктовать, вот это. Ты, Маша, будешь Диме другой диктант читать, про прилагательные. Только не шумите. У нас вечер тихих игр.

Зато другим ребятам больше повезло. Надя Абдурахманова как начала штопать, как начала! У её парты очередь образовалась.

– У кого дырки! Подходи садись!

Дима Олейников горячий был, дурноватый и в Надю влюблённый. Он сам себе в новых штанах дырку прорезал.

Его так хорошо заштопали, просто незаметно, где дыра. Только штопали его, не раздевая. Как говорится, в присутствии заказчика. Поэтому брюки к трусам приштопали.

Он вечером раздеваться стал, чтобы спать, брюки снял, и трусы тоже с брюками уехали. Он ничего не заметил. А утром как начал кричать:

– Караул! Раздели! Где мои трусы?!

Пока трусы всей семьёй искали, он в школу опоздал, мама – на работу, старший брат – в институт, папа – в бассейн.

Но это потом было. Давайте не отвлекаться, вернёмся на вечер. Класс напоминал разворошённый муравейник.

Игр было много. Каждый старался в разных местах очередь занять. Такой шум стоял, что сторож пришёл, дядя Шакир.

– Что это вы шумите? Это вам школа, а не стадион.

Потом он увидел, что Валера Готовкин в настольном хоккее не может клюшкой гол забить, и давай кричать:

– Выкручивай! Выкручивай! Крути игроком! Какой бестолковый!

– А здесь ручки нет, – сказал Валера Готовкин. – Он плохо выкручивается.

– Как нет? Как нет? – заволновался Шакир. – Сейчас сделаем!

Он пошёл в электрокабинет, принёс пластмассовую ручку от вольтметра и приделал её.

В это время бабушка Нади Абдурахмановой пришла, бабушка Роза.

– Это что такое? Почему ребёнка до сих пор дома нет?

– Бабушка, я сейчас. Только дырку Аксёнову заштопаю на носке.

– Разве так надо иголку держать? – говорит бабушка Роза. – Разве такими нитками штопают?

И давай показывать, как правильно работать надо. Тут появился дедушка Валеры Готовкина, во всём своём генеральском великолепии.

– Что тут мой внук делает? Я из командировки на самолёте прилетел, а его дома нет. Может, натворил чего?

– Ничего я не натворил! – кричит Валера из угла. – Я здесь в шахматы играю с Димой Аксёновым.

Дедушка Валеры подошёл, стал смотреть. В это время пришёл папа Димы Аксёнова. Он в магазине работал, продавцом в мясном отделе.

После работы он шёл домой мимо школы, видит: в Димином классе свет горит. Он и решил с Екатериной Ричардовной поговорить, узнать, как тут его Дима учится. Как учителя слушает и уважает? Нужно ли ему Диму дома лупить, или пусть так ходит, нелупленный. В общем, педагогические вопросы его мучили.

Смотрит он: Дима в шахматы играет.

– Ты что, Дима, проигрываешь?

– Проигрываю, папа.

– Конечно, – говорит Димин отец, – если кому-то генералы помогают.

– Он мне не помогает! – кричит Валера Готовкин. – Он просто так стоит.

– Я тоже буду просто так стоять! – говорит папа Димы Аксёнова. – Ну-ка подвинься, сынок!

Тогда и генерал говорит:

– И ты, внучек, подвинься. Давно я не брал в руки шахматы!

Ближе к темноте другие родители тоже стали подтягиваться. Пришёл папа Лены Цыгановой, пришла бабушка Димы Олейникова с большой сумкой. Она сразу стала командовать: