Она замолчала и прищурилась. Федор слегка улыбнулся, но ничего не сказал.

— На деле оказалось, что встретила очень ранимого мужчину. Совсем не наглого и не заносчивого. Немного пугливого, но вы свою робость прячете под маской равнодушия.

— Дайте я угадаю — психфак МГУ?

Маргарита не поняла вопрос. Пришлось повторить:

— Вы закончили психологический факультет МГУ?

— А, нет, — махнула рукой девушка, — я окончила медицинский.

— Что-то новенькое, это уже интересно. Врач-терапевт? Или нет, может, гинеколог?

— Две попытки мимо. Еще будут?

— Невропатолог?

Девушка, улыбаясь, качнула головой.

— А! — Федор ударил себя рукой по лбу. — Что же я так туплю: психолог или как его? Психотерапевт!

— Опять мимо! Сдаетесь?

Федор кивнул.

— Патологоанатом.

Мужчина замер, удивленно хлопая глазами, а Маргарита снова рассмеялась. Ее смех был звонким, легким и совсем не раздражал.

— Мне иногда кажется, что я выбрала эту специальность специально, чтобы шокировать людей. Ну правда, за этим так прикольно наблюдать!

— Можно вопрос, — Федор поднял указательный палец вверх, — что вас подтолкнуло на этот выбор?

— Все меня об этом спрашивают, не вы первый. Отвечаю — в детстве я обожала лечить. Не кукол, а насекомых и всех живых существ, которые попадались под руку: раздавленным лягушкам промывала раны и пыталась спасти, зашивала и выхаживала как могла, в старших классах я заболела биологией и решила поступать в медицинский. Поступила, училась, но совершенно не знала, какую специальность выбрать. А вот когда проходила практику участковым терапевтом, поняла, что не смогу работать с живыми людьми. Меня невероятно злило, когда больные не слушали меня, не следовали рекомендациям, а потом обвиняли во всем мою неопытность и молодость. Некоторые даже жалобы писали.

Федор закинул ногу на ногу и внимательно слушал гостью, с каждой секундой убеждаясь в том, что она прекрасный собеседник. Ее голос журчал как ручеек, она так мило улыбалась, рассказывала интересно и самое главное — она его не раздражала!

Он даже поначалу подумал, достаточно ли этого ощущения для брака, но сразу одернул себя: «Совсем с ума сошел! Или это Шура меня с ума свела обязательной женитьбой. Ничего я никому не должен!»

Тем временем, Маргарита продолжала развлекать его разговорами:

— Поэтому я решила выбрать специальность, где буду меньше контактировать с людьми и, окончив ординатуру, устроилась на должность врача-патологоанатома.

— Как родители к эту отнеслись? Друзья?

— По-разному. Дядя до сих пор брезгливо смотрит в мою сторону. Говорит: «Ты этими руками трупы разрезаешь, а потом борщ варишь». Но я же не голыми руками вскрытие провожу. Да и чем я отличаюсь от хирурга? Только наличием пульса у пациента на столе?

— А каждый день видеть смерть? Тебе это не страшно?

— Да не вижу я ее! — возмутилась Маргарита. — Ко мне привозят пациента. Уже мертвого. Как он умер, я не видела. Как он страдал — не прочувствовала. Мое дело — докопаться до сути его заболевания на уровне клеток и структур. Все!

— И это интересно? — Федор все никак не мог поверить в искренность ее слов.

— Очень! Я своего рода следователь: ищу, думаю, составляю причинно-следственную связь и нахожу корень зла.

Федор понимающе кивнул. Да, наверное, все же это стереотип — представлять себе патологоанатома толстым мужиком с сигаркой в зубах в сером грязном фартуке с пятнами крови в полуподвальном помещении. От своей ассоциации его даже передернуло. Перед ним сидела прелестная девушка, которая, подмигнув, спросила:

— Может, перейдем на ты?