Слово «телевизор» образовано от греческого корня tele, что означает «далеко», и латинского visio – «вижу». Изначально это было устройство, которое позволяло нам видеть издалека. Но вскоре с его помощью издалека будут видеть нас. Как предсказывал Джордж Оруэлл в романе «1984», телевизор будет наблюдать за нами, пока мы его смотрим. Возможно, мы быстро забудем все фильмы Тарантино. Но Netflix, Amazon или любой другой владелец телевизионного алгоритма не забудет, какой у нас тип личности и как управлять нашими эмоциями. Такие данные позволят им не только с невероятной точностью выбирать для нас фильмы, но и принимать за нас самые важные решения в жизни – чему учиться, где работать, на ком жениться.

Разумеется, иногда Amazon будет ошибаться. Это неизбежно. Ошибки будут возникать из-за недостатка данных, несовершенства программы, нечетко поставленных целей и хаотичного характера самой жизни[51]. Но программа Amazon и не должна быть идеальной. Достаточно, чтобы в среднем алгоритм превосходил человека. А это не так уж трудно, потому что большинство людей плохо себя знают и, принимая самые важные в своей жизни решения, совершают ужасные ошибки. Люди страдают от недостатка данных, несовершенства программы (генетической и культурной), нечетких определений и хаоса жизни намного больше алгоритмов.

Можно перечислить множество проблем, с которыми сталкиваются алгоритмы, и прийти к выводу, что люди никогда не будут им доверять. Но это сродни составлению списка недостатков демократии с последующим заключением, что ни один здравомыслящий человек не поддержит такую систему. Широко известны слова Уинстона Черчилля о том, что демократия – худшая политическая система, если не считать всех остальных. Люди могут прийти к таким же выводам (справедливым или не очень) об алгоритмах больших данных: у них масса недостатков, но лучшей альтернативы у нас нет.

Ученые все яснее понимают природу процессов, связанных с принятием человеком решений, и соблазн довериться алгоритмам, скорее всего, будет усиливаться. Знания о процессе принятия решений мозгом не только повысят надежность алгоритмов больших данных, но и сделают менее надежными человеческие чувства. Когда правительства и корпорации взломают операционную систему человека, на нас обрушится шквал точно выверенных манипуляций, рекламы и пропаганды. Манипулировать нашим мнением и эмоциями станет так легко, что мы будем вынуждены довериться алгоритмам – подобно тому, как пилот самолета, у которого закружилась голова, должен игнорировать свои ощущения и довериться приборам и автоматике.

В ряде стран и в некоторых ситуациях у людей, возможно, просто не останется выбора: им придется подчиняться решениям алгоритмов больших данных. Но алгоритмы могут захватить власть даже в предположительно свободных обществах, поскольку мы на личном опыте научимся доверять им все больше и больше дел, постепенно утрачивая способность самостоятельно принимать решения. Задумайтесь: всего за два десятка лет миллиарды людей научились доверять алгоритму Google решение одной из самых важных задач: поиска достоверной информации. Мы больше не ищем информацию – мы «гуглим». И пока мы раз за разом полагаемся на Google, наша способность к самостоятельному поиску информации ослабевает. Уже сегодня «правдой» считается то, что попадает в верхние строки поисковой выдачи Google[52].

Нечто подобное происходит и с физическими возможностями, в частности с ориентацией на местности. Люди спрашивают дорогу у Google. Например, интуиция подсказывает водителю повернуть на перекрестке налево, но навигатор в Google Maps говорит: «Поверните направо». Поначалу водитель прислушивается к интуиции, поворачивает налево, попадает в пробку и пропускает важную встречу. В следующий раз он следует указанию Google, поворачивает направо и приезжает вовремя. Опыт приучает его доверять Google. Через год или два он уже слепо выполняет любые рекомендации Google Maps, а при поломке смартфона становится совершенно беспомощным.