Хотя есть любители косплеев, что сознательно меняют внешность, есть и эльфообразные, хотя их эльфовость или эльфичность только в сильно удлиненных ушах с заостренными кончиками, а так когда видишь роскошную белотелую эльфийку весом центнера в два-три, что повадками напоминает торговку рыбой на базаре, то чувствуешь некий диссонанс с собственными представлениями о мифологии.

– Шеф, – сказал он звонким, как вроде бы положено говорить эльфам, голосом, – рад вас видеть вживую!

– И ты прибыл? – спросил я с недоверием. – Что тебя заставило оставить свою нору? Сегодня особый день?

Он широко улыбнулся, растягивая жабий рот на пол-лица, нарочито дряблая кожа послушно сместилась в стороны.

– Сами знаете, живем и трудимся по старинке. Начальство полагает, работники должны являться на службу хотя бы раз в неделю. А в последний день месяца, как вот сегодня, общий сбор.

Я взглянул поверх его чешуйчатой головы на огромное табло с часами.

– А что… ух, как время летит!.. Вроде бы только что уже был общий. Тогда еще Толмачев от нас ушел.

Он чуть понизил голос:

– Сегодня кто-то еще уйдет. А то и не один. Что-то затевается, шеф. Очень нехорошее.

Я промолчал; что затевается, знаем из новостей. Неолуддисты взяли под негласный контроль Приморье, Урал бурлит, в Поволжье воинские части объявили, что верны правительству, но на подавление народных волнений не пойдут. Даже здесь в Москве неолуддисты начинают брать пример с шахидов, готовых жертвовать жизнями, только бы спасти, как они считают, мир от разрушения транслюдьми.

Он пошел следом, а я открыл тяжелую дверь главного зала и вступил в мир умнейших людей и великолепных вычислительных машин, связанных облачными вычислениями со всеми банками данных.

С обеих сторон прохода мне махали руками, улыбались. Кто-то даже поднимался и делал шаг навстречу с протянутой для пожатия ладонью. Видимся в самом деле редко, а в личном общении вроде бы есть некая изюминка, потерянная при более рациональных контактах с помощью видеоканалов.

Я тоже улыбался, это нетрудно, нужно только помнить, в каком положении держать мышцы лица, обменивался рукопожатием или просто вскидывал ладонь в приветствии, кому-то кивал издали, наконец добрался до своего уголка, что не кабинет, тот на третьем этаже, а здесь очерченное на полу место в общем зале, где в случае необходимости стол и стены могут подняться из пола по щелчку пальцев.

В конце прохода у самой стены стоит набычившийся Камнеломов в напыленной на тело рубашке из полиампа, что как вторая кожа, а то и первая. Картинно мышчастый, широк в плечах, бицепсы по шестьдесят сантиметров, грудь – как выкованная из меди кираса римского легионера.

Я издали отдал ему честь, приложив кончики пальцев к виску и отставив локоть, он не успел среагировать, как я вступил в очерченный квадрат своего места, где по щелчку пальцев из пола моментально поднимутся стены уже с грохочущими картинами боев и беспорядков во всем мире, а также с графиками и столбиками цифр где, что, сколько, оставляя внизу место для моих мыслезаписей.

Сюзанна, отслеживающая все, что касается меня, вывела на голографическом экране некие чертежи, но из-за своего стола поднялась и направилась к моему месту Диана, восхитительно элегантная и эффектная, как новенький спортивный электрокар, блистающая глазами, зубами и улыбкой, на таких всегда оглядываются, а они сами пополняют ряды жен и любовниц миллиардеров и президентов.

Я успел увидеть ее в голубом, но сейчас ее платье моментально сменило цвет на красный, мои предпочтения знает лучше моего примитивного организма, я бы удивился, что это, оказывается, мой любимый цвет, но психологам виднее, я такой бытовой хренью никогда не заморачивался.