– А ты как думаешь? – Ирка ходит за мной из комнаты в комнату, затем в ванную, пока я совершаю привычный ритуал переодевания после работы.

– Вероятно, заместитель Артемьева Ливанов… – вспоминаю зама босса, и сглатываю. Не очень позитивное у нас общение.

– Это тот самый, что яйца к тебе подкатывал?

– Именно. Пока Артемьев популярно не объяснил, что подкатывание этих самых яиц чревато для него последствиями. Это было несколько месяцев назад. Ливанов успокоился, лишь иногда посматривая на меня с нахальной ухмылочкой, но, если его назначат на место Назара Николаевича, никаких ограничений уже не будет, и вступиться за меня, собственно, будет некому. А это значит полная свобода действий, и грязные намёки станут ещё гаже… – кривлюсь.

Вспоминаю образ Ливанова. Красивый мужчина, по которому половина офиса вздыхает, пуская слюни. Но мне он не нравится: слащавый, приторная улыбочка, примитивные комплименты и тупые шутки, над которыми так искренне смеётся вся бухгалтерия.

Сальные глазки то и дело проходятся по моей груди и заднице, когда зам приходит в кабинет Артемьева. Иногда замечаю, как он похотливо облизывается, глядя в вырез рубашки, которая никогда не расстёгивается больше, чем на одну пуговицу.

Просто фу! Если Фирсов поставит его боссом, уволиться придётся в тот же день, потому что я не согласна терпеть Ливанова ежедневно, выслушивая идиотские шутки.

– Сколько раз говорила – ты паникёрша! Ещё никто не приехал, ничего не произошло, никого никуда не назначили, а у тебя уже мозг дымится от предположений, причём самых ужасных. – Ирка двигается на кухню, и теперь я послушно плетусь за ней. – Садись, ужинать будем.

– Просто я хочу быть готовой к тому, что меня ждёт. Возможно, уже пора искать новую работу… – вздыхаю, понимая, что с Ливановым точно не сработаемся, а Фирсова может не устроить моя кандидатура в качестве помощницы. Оба варианта не сулят мне ничего хорошего.

– Стоп, Анюта, – почти стонет Ира, – ты себя так в пятый угол загонишь и выбраться не сможешь. Не предполагай – смотри. Наступит понедельник, новая рабочая неделя, вот тогда и сделаешь выводы.

Передо мной появляется тарелка с дымящейся картошкой, а Ирка плюхается напротив, смачно поглощая приготовленный ею же ужин.

– Стараюсь… Если бы не рабочий чат, возможно, я бы себя и не накручивала… Знаешь, что они там пишут? – вскакиваю, чтобы вытащить из пальто телефон.

– Не знаю и знать не желаю, – останавливает Ирка, вовремя перехватывая меня в порыве. – Мне всё равно. Вашим офисным курицам только повод поговорить дай. И вообще, пошли завтра в клуб сходим, давно не были. Просто потанцуем, как обычно, развеемся, даже пить не будем.

– Настроения нет… – вздыхаю, ковыряясь вилкой в тарелке приготовленного ужина. – Может, в другой раз? Да и Костик твой не будет против?

– Костик? – вздыхает подруга. – А нет больше Костика. То есть нас с ним нет. Надоело. Психанула. Встречаемся два года, а дальше этих самых встречаний дело никак не движется. И семь лет к другу на свидания бегать можно, вот только всё это не то, – со злостью бросает на стол вилку, видимо, Костик накосячил по полной программе.

Пожалеть бы Ирку, вот только я молчу, потому что ещё хуже будет. Совсем злой станет из-за своего Костика. Сначала цветёт и пахнет, бегает на свидания и надеется, а потом словно переклинивает её, и начинает тревожиться, что так всё на стадии встречаний и останется.

– Тебе двадцать пять, Косте двадцать шесть, ну успеется ещё, куда ты торопишься-то? – стараюсь поддержать Иру, обнадёживая.