– Конечно, – она пожала плечами. – У нас, как ни крути, центр куста. Только в самом Аввакумово проживает около четырёх тысяч человек, плюс ещё округу нужно учитывать. Давно уже вопрос поднимается о втором фельдшере в амбулаторию, да никто ехать сюда не хочет. О постоянном враче и не мечтаем даже.

Я моргнул и посмотрел на окно. Почему-то даже не думал, что в Аввакумово столько людей проживает. Да и откуда мне было знать? Экскурсию по посёлку мне никто не проводил, а сам я только маршрут от дома до работы знаю. Ну и ещё дом, где местный глава поселения живёт.

Идея сбежать отсюда к такой-то матери вернулась с новой силой и становилась навязчивой. Оксана смотрела на меня сочувственно некоторое время, но, кинув взгляд на часы, решительно поднялась со своего места.

– Ну что же, готовы? Я отрицательно помотал головой. – Отлично, тогда я приглашаю первого.

Медсестра сделала шаг к двери, но она в этот момент сама распахнулась, и в кабинет вполз на четвереньках мужик. Судя по всему, невысокий, довольно плотный, лет сорока на вид. Он дополз до стула для посетителей и навалился на него грудью, выдохнув сквозь стиснутые зубы: – Уф-ф… После чего поднял на меня глаза, в которых застыло страдальческое выражение, и довольно внятно проговорил: – Здрасте, доктор.

– А-э-э… – протянул я и посмотрел на Оксану. Та только руками развела и подошла к двери, закрывая её. Тогда я снова посмотрел на мужика и добавил: – Понятно. Как вас зовут?

– Николай я, Николай Васильевич, – ответил мужик, похоже, не собираясь подниматься.

– Николай Васильевич, вам там удобно? – спросил я, пытаясь понять, что здесь делают с сумасшедшими.

– Да как вам сказать, Денис Викторович, – ответил он неопределённо.

– Может быть, вы сядете на стул, и мы поговорим о том, что вас беспокоит? – я снова посмотрел на Оксану, которая стояла рядом с мужиком и хмурилась, сложив руки на груди.

– Не стоит, я лучше вот так постою, – Николай Васильевич стукнулся лбом о сиденье. И тут до меня дошло, что с ним происходит.

– Вы можете встать, Николай Васильевич?

– Нет, не могу. И разогнуться не могу, спину заклинило, чтоб её! Нинка моя уже и настойкой какой-то вонючей растирала, и песок горячий клала на поясницу, ничего не помогает, – пробубнил он.

– Надо было кирпич брать, – ответил я уверенно, вставая со стула. – Да с размаху.

– И что, помогло бы? – спросил Николай, но в его голосе прозвучало сомнение.

– Конечно, помогло бы, можете даже не сомневаться, – я присел на корточки рядом с ним и принялся пальпировать остистые отростки позвоночника. Когда дошёл до того места, где произошло «заклинивание», Николай Васильевич взвыл и даже попытался разогнуться. – Оксана, мы здесь обезболить сможем?

– Блокаду? – спросила она, и я, прикинув все за и против, неохотно кивнул. Правда, изначально я думал исключительно об обезболивающем уколе. Но блокада поможет явно быстрее. Чисто теоретически я знал, как она ставится, пора было на практике проверить.

– Давай с новокаином и гидрокортизоном, – ещё немного подумав, я принял решение. – Николай Васильевич, у вас аритмии нет?

– Чего у меня нет?

– Аритмии. Сердце не болит, не бьётся как попало? – переспросил я.

– Нет у Константинова аритмии, Денис Викторович, – вместо Николая ответила Оксана. – Он в прошлом месяце ЭКГ снимал на профилактическом осмотре.

– Это хорошо, – я обернулся и посмотрел на дверь в манипуляционную. – Та-ак. Похоже, Николай Васильевич туда даже заползти не сможет. Придётся здесь колоть.

– В качестве исключения можно и здесь, – немного подумав, ответила Оксана и скрылась за дверью в манипуляционную.