В СМИ прошло сообщение, что сотрудник милиции сказал людям, собравшимся возле здания Центрального следственного управления с требованием предпринять активные действия против напавших на Кашина: «Вы, журналисты, сами виноваты в таком к вам отношении». «Это все равно, что обвинить жертву изнасилования в том, что она сама спровоцировала насильника, или актера в том, что он сыграл плохого парня», – прокомментировал эти слова Алексей Ковалев – российский журналист, который живет и пишет в Британии. Он считает, что это какая-то средневековая потребность убивать вестника, принесшего дурные вести, и она наносит огромный ущерб журналистам в России. И нельзя во всем этом винить Путина. «Одно время я работал редактором клубной странички в журнале “Time Out Moscow”, – вспоминает журналист, – и мне порой звонили среди ночи нанюхавшиеся кокаина владельцы клубов, угрожая меня найти. Причина? Строчка в обзоре, где я смиренно жаловался на отсутствие вентиляции или на невкусный коктейль. Видите ход мысли? Они не устанавливают кондиционер и не делают выговор бармену за то, что тот разбавляет напитки водой. Нет! Они бросаются в погоню за журналистом, который нашел недостаток в их работе. А теперь представьте себе, что может случиться, если речь идет о многомиллионной незаконной сделке».

Из всего сказанного делается вывод, что в бедах и несчастьях журналистов виноваты не Путин и не Медведев. Но у них есть средства и возможность это остановить. Провести честное и публичное расследование, наказать виновных. Чтобы вся Россия и мир это увидели. Есть надежда, что случившееся послужит уроком тем, кто считает прессу досадной помехой, мешающей накапливать несметные богатства. А потом надо будет заняться отношением к прессе.

Диапазон применения байки. При обсуждении проблем современной российской журналистики.

В пору поступления абитуриентов в вузы в редакцию газеты «Московский комсомолец» пришел материал, в котором сообщалось следующее.

Человек провалился на экзамене во ВГИК. Ему сказали: «Нет актерских данных». Бывает – не всем же быть киноартистами. Но на следующий день в институте появилась тетя провалившегося Юрия Майорова и потребовала, чтобы ее «бесподобно талантливого» племянника немедленно зачислили в вуз.

Экзаменаторы протестовали, но от тети было трудно избавиться. Она ходила по институту и всем надоедала. Наконец секретарь приемной комиссии предложил ей уйти. Тогда женщина подошла к одной из преподавательниц и, намекая на знакомство, спросила в упор:

– Вы меня и впрямь не узнаете, Эмма Кирилловна?

– Я вас не знаю. И никогда раньше не видела, – последовал ответ.

Тетя вдруг резко схватилась за волосы и сняла парик. Перед изумленными преподавателями предстал вчерашний абитуриент Юрий Майоров.

Еще раз проверив во ВГИКе факты, редакция «Московского комсомольца» сочла возможным опубликовать 16 сентября 1956 года небольшую заметку об этом случае на экзаменах.

Сотни читателей заинтересовались судьбой Юрия Майорова. Теперь замять дело было нельзя. Редакция нашла Майорова в Ульяновске, и он приехал в Москву, предстал перед авторитетной комиссией мастеров Малого театра. Большая и благожелательно настроенная комиссия по-отечески сказала юноше: «Дружок, актера из тебя не выйдет».

Мораль. Стоило ли газете публиковать заметку об этом случае на вступительном экзамене во ВГИКе?

Комментарий. На поставленный выше вопрос главный редактор «Московского комсомольца» ответил так: «Думаю, что стоило. Ведь об этой истории по городу поползли слухи. Надо было рассказать читателям, как действительно обстояли дела. Была польза и для самого Майорова: если в первый раз он уехал с чувством горькой досады, сетуя на несправедливость, то сейчас юноша понял, что у него нет необходимых для актера данных и начал готовиться к поступлению в другой институт».