– Я ничего не рассказал тебе там, потому что это могли увидеть, а Нибериус настойчиво советовал мне молчать.

– Я так и поняла, – кивнула Джайлин. – Так о чём вы с ним говорили? И что случилось с твоим братом? Где он?

– Пропал в мире людей, – вздохнув, ответил он и пересказал ей весь разговор с Нибериусом от начала и до конца.

Несколько минут они шли молча, и глядя на её задумчивое лицо, Гассион добавил:

– Не понимаю, как такое могло произойти. Мне казалось, что это невозможно, ведь ничего подобного раньше никогда не случалось.

Он ждал от неё ответа, что она думает точно так же, или что-то в этом роде, но её ответ очень его удивил.

– Знаешь, а ведь это, похоже, далеко не первый случай, когда джинны пропадают в мире людей, – сказала Джайлин.

Вид у него был такой ошарашенный, что она слегка улыбнулась, а затем продолжила развивать свою мысль:

– У меня есть один знакомый по имени Миракс. Наши матери дружили, и с тех пор мы с ним иногда общаемся. Он всегда очень много читал, изучал разные науки, собирал истории. Одним словом, познавал мир, по его собственному выражению. И однажды он произнёс такую фразу, что мир людей – опасное место для джиннов, поскольку там можно застрять навсегда. Я тогда пропустила его слова мимо ушей, решив, что он шутит. А вот сейчас они снова всплыли в памяти, и после того что случилось с твоим братом, они больше не кажутся мне шуткой.

– Думаешь, он знает то, чего не знают другие? – удивлённо спросил Гассион.

– Я уверена в этом, – ответила Джайлин. – Возможно, сейчас только он один сможет нам помочь.

– Так чего же мы ждём?! Пойдём скорее к нему! Далеко он живёт?

– Не очень, – покачала она головой, и они решительно направились к дому Миракса.

Вся надежда теперь была только на него.

Осень уже не была той прежней красавицей, которая так вдохновенно танцевала с чувственным шуршанием своих пышных золотых нарядов на чудесных сентябрьских балах. Теперь её платье как-то пожухло, блестящий в прежние дни взор потускнел, и всё чаще она роняла на землю грустные холодные слёзы. Она понимала, что скоро ей придётся с головой укутаться в большое белое покрывало, и люди на долгие месяцы забудут о её былом великолепии.