Гревс много размышляет над тем, что же в городе главное, основное, системообразующее. Какова «доминанта»? И приходит к выводу, что этой доминантой может быть только культура. Многолетнее изучение истории античного и средневекового города приводит его к этой мысли, размышления над историей Петербурга утверждают ее. Город всегда – «плод культуры», арена ее прогресса, место слияния, соединения, синтеза различных культурных потоков и влияний. При этом культура понимается как «мир человека, мир отдельной личности и мир всего общества». «Вещная», материальная, «обстановочная» культура, представленная множеством разнообразных атрибутов, аксессуаров, – лишь одна, хотя важная и неотъемлемая, часть культуры. Другая часть – культура духовная, внутренняя, невесомая и неосязаемая, но именно она одухотворяет город и его людей, формирует его особенности, его непохожесть на другие города, его место и роль в стране и в мире…

Надо признать: научные воззрения Ивага Гревса ныне не «съеживаются» и не теряют в весе, но приобретают еще большую значительность и актуальность. Теория профессора Гревса о «целокупности» города как историко-культурного явления и социальной системы не только не утратила своего значения, но для нынешнего Петербурга приобрела особую актуальность – в этом нас убеждают слишком многие впечатления и подробности сегодняшней петербургской жизни…

К сожалению, и личность Ивана Михайловича Гревса, и его труды как-то «ушли в тень», оказались отодвинутыми на второй план «петербурговедческой сцены»; может быть, потому что Гревс не изучал историю Петербурга как таковую, не отыскивал и не описывал ее деталей и подробностей. А может быть, и потому, что он оказался первым, кто поднял петербурговедение на высоту теоретических обобщений, не размельчая его на отдельные детали, школы или конкретные объекты.

На первый план, на «авансцену» в последние годы вышли прекрасные ученики профессора Гревса – самый яркий среди них Николай Павлович Анциферов. Его книги многократно переиздаются, проводятся «Анциферовские чтения», учреждена и присуждается «Анциферовская премия». Все это прекрасно; но почему не переиздаются труды Гревса, почему нет научных чтений, ему посвященных? Почему профессор Гревс лишь «пристегнут» к «Анциферовской колеснице»? Ведь это тем более несправедливо и по отношению к самому Николаю Анциферову тоже, ведь для него имя Гревса всегда было самым почитаемым, окруженным необыкновенным пиететом. Как, впрочем, и для всех других учеников и последователей Гревса – Эриха Голлербаха, Георгия Лукомского, Ольги Враской и других.

Жаль, что научное наследие профессора Ивана Гревса остается недооцененным. Очень жаль, что сегодня на нас накатил вал мифов и ошибок, связанных с прошлым города, поток наспех, «к дате» сделанных непрофессиональных изданий, телепередач, журнальных публикаций и газетных статей. Жаль – потому что в этом проявляется то, насколько ущербна культура нашего «исторического знания» – знания истории своей страны, своего города. В этой ситуации особенно необходимо вспомнить профессора Гревса и блестящую плеяду его учеников. В их трудах живет его память, со страниц их книг вырастает его привлекательная фигура – ученого и Учителя.

Он умер 16 мая 1941 года – в тот самый день, когда ему исполнился 81. Через 36 дней началась Великая Отечественная война.

Закончим еще одним высазыванием Ивана Михайловича: «Я не сожалею, что преподавание уменьшает число моих исторических трудов – оно дало мне возможность послужить образованию учеников и учениц, множество которых несут работу учителей школьных, а некоторые состоят профессорами высших учебных заведений…»