Он покачал головой:

- Нет.

- А что я должна буду делать?

- Жить в моём доме, готовить еду на выходных и делать небольшую домашнюю работу. Мне нужна домохозяйка.

Я во все глаза недоверчиво смотрела на него. Что-то здесь не так. Такой красивый и богатый мужик не стал бы искать домработницу неподалёку от вокзала, да ещё и среди ночи. К тому же он меня совершенно не знал, а я могла оказаться кем угодно. Проституткой, воровкой, аферисткой, лгуньей. Странное, очень странное предложение работы…

Одновременно с тем я подумала об ипотеке, которую выплачивала тётя и с которой я при таких возможностях могла ей помочь. А ещё о давнем желании иметь собственную квартиру. С моей зарплатой в магазине она мне не светила, но если бы я получала сто двадцать тысяч в месяц хотя бы на протяжении года, то живя на двадцать тысяч, я смогла бы откладывать сотню тысяч рублей в месяц, а это значило, что за год накопила бы миллион двести. Практически стоимость однушки в нашем городке. Это понимание было очень сложно игнорировать.

Видя, что я молчу и колеблюсь, Олег сказал:

- Я понимаю, что моё предложение выглядит необычным…

- Да уж... – выдохнула я.

- Но оно – настоящее. Почему вы сомневаетесь? Вам так дорога работа в вашем магазине?

- Нет, но… Поймите правильно, я не хочу вас обидеть, особенно учитывая вашу доброту ко мне, но мне очень странно всё это. Вы меня совсем не знаете. А я не знаю вас.

- Это решаемая проблема, - произнёс он.

В кафе было тепло и уютно. Неудивительно, что, когда я утолила голод и пригрелась, меня, уставшую от поездок, переживаний и нервных потрясений, стало клонить в сон. По всей видимости он это заметил.

- Предлагаю вам прямо сейчас поехать ко мне.

Я будто очнулась и быстро помотала головой.

- Я никуда с вами не поеду, - сказала я.

Он нахмурился. Причём создалось впечатление, что по его лицу скользнула тень какой-то скрытой боли. Это несколько напугало меня. Какая-то странная, мимолётная, но очень яркая эмоция настрадавшегося в своё время человека, с которым кто-то затронул больную тему. Олег, безусловно, очаровывал своей спокойной манерой говорить, исходящей от него уверенностью в себе и красивой мужской внешностью, но при этом он всё сильнее меня пугал. Я не понимала, кто он, и зачем я ему так срочно понадобилась. А спросить в лоб мне было как-то неловко. К тому же у меня не возникло веры его предложению о работе. При очень уж странных обстоятельствах оно было сделано.

- Я благодарна вам за ужин и вашу доброту, - вставая, сказала я, - но, пожалуй, я лучше пойду на вокзал, в полицию. Если вы проводите меня, буду рада.

Он нахмурился ещё больше. Точнее прищурился, но сложилось впечатление какой-то суровости, которое придавала его лицу сходство с настроившимся на бой древним римлянином. Вообще его лицо, мужественное и красивое, одновременно с тем было каким-то жёстким из-за глубоких носогубных складок, чуть колючего взгляда и тонкогубого рта.

- Сейчас почти три часа ночи, – сказал он, кивнув на часы на стене. – Что вы будете делать на вокзале?

- Посижу в зале ожидания, - сказала я.

- А на что вы поедете домой? Вам же нужно будет купить билет.

- Если вы сможете одолжить мне две тысячи рублей, я обязательно верну вам их уже послезавтра, - куснув губу, нервно сказала я.

Он усмехнулся, и я ещё больше смутилась.

- Присядьте, - сказал он, жестом вновь усаживая меня за столик. – Вы устали и плохо понимаете ситуацию. Я конечно же могу одолжить вам денег, но понимаете ли, Катя, перевести их сейчас некуда, а наличных с собой у меня столько нет.